Клюев, Есенин, Клычков... Три крестьянских богатыря российской словесности, святая троица Руси православной, «Журавли, застигнутые вьюгой» (Н. Клюев).

Когда же и где перекрестились, их пути? В автобиографических заметках «Нечто о себе» С. Есенин пишет: «В Университете Шанявского в 1913-14 гг. столкнулся с поэтами. Узнал Клюева, Клычкова, Орешина и Наседкина».

А вот Клюев и Клычков могли познакомиться раньше. Есть На этот счет одна интересная версия. В Пушкинском Доме в Санкт-Петербурге хранится архив писателя Сергея Александровича Гарина (фонд 736) Среди прочих материалов— альбом, который вела его жена, Нина Михайловна Гарина, с записями, рисунками, стихотворениями, фотографиями разных лиц с 1904 по 1935 год.

Из воспоминаний Н. М. Гариной (ф. 736, оп. 66) мы. узнаем: «Клычкова я знаю с двенадцатого года, если не раньше...». Умный, интересный, жаждавший знаний, он был в то время поэтом. Его поэзия та же деревня. Те же образы. Те же красоты, что и у Клюева и Есенина. Бывал он у нас очень часто...».

К. Азадовский в своей книге «Николай Клюев» пишет: «В Москве Клюев провел осенью 1912 года в общей сложности два с половиной месяца. Он жил у писателя С. А. Гарина и его жены Нины Михайловны, часто выступал перед московской публикой с чтением своих произведений».

В этой же книге приводится фотография «Клюев и Клычков», которая датируется серединой 1910-х годов. Если взять фотографии Клычкова этого периода, то данный снимок по возрасту изображаемого попадает между 1910—1913 годами. То же самое можно сказать и о возрасте Н. Клюева, изображение которого на данной, фотографии «Н. А. Клюев и С. А. Гарин» 1912 г. Значит, эту фотографию Клюева и Клычкова мы можем датировать не позднее 1912 года. Тогда же они могли познакомиться, возможно даже в доме Гариных. А вот вопрос, когда же познакомились Есенин и Клычков, остается открытым. Произошло ли это, действительно, в университете Шанявского в 13-14 гг. или позже? Впервые о Клычкове С. Есенин упоминает в своем письме к А. Ширяевцу от 21.01.1915 г. «Со стихами моими вы еще познакомитесь. Они тоже близки вашего духа и Клычкова».

Бывал Есенин и в гостях у Клычкова на его родине в Дубровках. Об этом вспоминают многие, и в первую очередь, брат поэта — Алексей Антонович Сечинский (Клычков). «Сережа был в большой дружбе с Сергеем Есениным, который в 1919 году был у нас в Дубровках осенью» (архив ИМЛИ им. Горького, фонд 67, опись 2, № 1, лист 7).

О приездах С. Есенина в Дубровки в 1921-23 гг. вспоминали троюродные братья С. Клычкова — Виталий и Валентин Алексеевич Клычковы и поэт-самородок И. Романов:

«На большой территории, занятой яблонями, все цвело и благоухало. Перед нами раскинулось целое море бело-розовых цветов... Сергей Антонович поделился со мной... новостями. «День тому назад, — сказал он, — от меня уехал Сергей Есенин».

В марте-апреле 1922 года журналом «Красная новь» № 2 было опубликовано стихотворение С. Есенина «Не жалею, не зову, не плачу...» с посвящением С. Клычкову. «Услышав из уст Есенина стихотворение «Не жалею, не зову, не плачу», Клычков в восторге преклонил колени и поцеловал Есенину руку», — вспоминает писатель Н. Смирнов.

Большая дружба связывала Есенина и Клычкова. Еще в 1918 году С. Клычков посвятил Есенину второе издание книги «Потаенный сад». (МТАХС, Москва, второй год, первого века), созвучной духу есенинских стихов, так же как и стихотворение С. Клычкова «Лес шумит и шумит, опадая» из его сборника стихов «Дубравна» (1918 год):

За рекой, за туманом угрюмым
Так легка перед вечером даль,
Так легко моим песням и думам.
Слиться с вечным березовым шумом,
Так легко умереть и не жаль...

Тот же мотив прослеживается у С. Клычкова в стихотворении «Земная светлая - моя отрада», опубликованном в сборнике стихов «Домашние песни»:

...Ведь так же будут плыть туманы за ограду,
А яблоневые платья цвесть, —
Ах, милый друг, мне ничего не надо,
Не надо и того, что есть.

Есенин не мог не знать этих стихотворений С. Клычкова... И может быть, эти клычковские строки и поездка на родину Клычкова, в д. Дубровки, «когда все цвело и благоухало» в море яблоневых цветов и вдохновили его на бессмертные строки:

Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым...