Деревня Дубровки в нашем районе — особая. Она расположена на краю сказочного, мхами увитого леса, чудом спасенного от истребления, благодаря чему стоят Дубровки в зеленом полукружье елей и берез, не повторяя судьбу других деревень, оказавшихся у нас будто в степи.
И в наше время можно любоваться здешними окрестностями, а лет пятьдесят назад они были куда красивее. Деревню опоясывала чистая веселая речка Куйминка, за ее течением хорошо было наблюдать с горбатого деревянного моста. В реке водились раки, рыба, у берега плескались дикие утки. На краю деревни был родник. Выпьешь воды из него — и потом долго тоскуешь по Дубровкам и хочешь сюда вернуться.
А в начале века заповедный лес подступал к опушке, где гуляли лоси, где юные герои романа Сергея Клычкова «Сахарный немец» поклялись в вечной любви. Вокруг деревни плыли голубые полосы цветущего льна, а к осени на полях появлялись золотые суслоны снопов. Убирали рожь и жито.
Рано утром деревню будил рожок пастуха. Тянулось на выгон стадо, а крестьяне запрягали лошадей и выезжали чуть свет косить, метать стога или жать хлеб. А в избах кустарей женщины садились за машины строчить верх обуви, а мужчины — на липочку, чтобы сшить очередную партию башмаков и продать их в Талдоме на базаре.
Издавна славились местные жители любознательностью и трудолюбием. Младший брат Сергея Клычкова Алексей Антонович рассказал мне, что его предки ходили пешком на гору Афон, чтобы постичь смысл жизни и веры. Запомнился его рассказ о безногом солдате по имени Фока. После 25 лет рекрутчины он вернулся с войны без ноги. Прожил до 90 лет и даже в пожилом возрасте косил, стоя на пристегнутой деревяшке, удивляя сноровкой молодых.
О Дубровках мне часто рассказывала бабушка Прасковья. От нее я в первый раз услышала о поэте Сергее Клычкове, которого увезли на «черном вороне». Еще она хорошо помнила, как жил у Клычковых Пришвин с семейством, а его жена ходила к бабушке за молоком и делилась семейными новостями. Видела она и важных господ при цилиндрах, которые приезжали к Сергею из Питера и Москвы. Один из них, как выяснилось позднее, был Сергей Есенин.
Никакие беды России не обошли деревеньку Дубровки. В первую мировую войну забрали здешних пахарей в окопы на реку Двину, где они едва не погибли во время разлива реки.
В годы коллективизации спустилась на деревню директива: раскулачить шесть богачей. Здешние активисты никак не могли найти такое количество богатых домов, да, видать, настоящих мироедов здесь и не было. Помню фамилию Бугайский. Умный, говорят, был хозяин, труженик, каких мало. Раскулачили. Шестым попал под этот замах мой дедушка Сергей Яковлевич Клычков с большим своим семейством. Сломали его дом и конюшню, до сих пор на его месте никто не построился.
Свою горькую «жатву» собрала в деревне Великая Отечественная война. Намного меньше стало Голубковых, Клычковых, Калининых, да и других тоже. Их имена остались на памятнике. Среди них и самый младший брат Сергея Клычкова Ананий.
Настал для России атомный век. Казалось бы, ну какое отношение к синхрофазотрону имеет маленькая приболотная деревенька Дубровки? Но одного из солдат привезли из армии с лучевой болезнью, сдали мученика на руки родным. Так их коснулось страшное слово «атом».
В случае беды дубровские жители обычно проявляют стойкость характера. Жил здесь Василий Бобров, инвалид войны. С Отечественной пришел без правой руки — по локоть оторвало. На левой остались два с половиной пальца. В тело его впились 64 осколка. Ослеп Василий на один глаз, потерял слух. Но не было у него отчаянья. Как сделали протез, стал плотничать. Дома строил, печи клал, вырезал рамы. Его работой любовались и дивились, как же это возможно? Вся мебель в доме сделана его руками, и семья хранит память о нем.
Несмотря на все горести и испытания, живет деревенька трудом и терпением своих обитателей. Славится красотою лесов да толковыми работниками. Во многих организациях района с уважением относятся к дубровским кадрам. Отношение к делу у них ответственное.
Местные женщины умеют плести кружева по старинным канонам, за что отмечены специалистами из Москвы на одной из выставок. А мужчины уезжают далеко на заработки и, судя по бодрым домам на всех четырех посадах, поддерживают строения, не дают им ветшать.
Хорошо бы сохранить экологическую чистоту и красоту деревни, чтобы и через много лет она жила, и оказались бы пророческими стихи здешнего и российского поэта:
Отец и мать за хлопотнёю, Всегда нехваток, недосуг... И виснет вышивкой цветною В окне околица и луг.
Пусть станет заповедным место рождения Сергея Клычкова, первого эколога русской литературы, а Дубровки навсегда останутся красивыми, как вышивка цветная.
Л. СОБОЛЕВА. |