С фронтовой подругой "Катюшей"
Фамилией Иванов на Руси никого не удивишь. Их миллионы. И среди них, безвестных, много людей удивительных. Таков и мой собеседник — Василий Иванович Иванов, бывший гвардии ефрейтор.
Его участие в войне началось с рытья траншей под Малоярославцем. Потом шестимесячные курсы — и он наводчик артустановки «МИ-13» из знаменитого дивизиона гвардейских миномётов. Это самое грозное оружие Великой Отечественной войны с ласковым названием «Катюша», наводившее ужас на фашистов, доверили молодому бойцу не случайно. Заметили командиры ловкого, смышлёного паренька. Мал, да удал, говорили про Василия, имея в виду его небольшой рост, ловкость и сноровку в любом деле.
От Ельни, где немцы впервые получили «гостинцы» от «Катюш», до Прибалтики, где Иванов встретил конец войны, прошёл он без единой царапины. Это не только судьба, считает ветеран, но и умение вести себя в бою. Гибли больше всего молодые, неопытные ребята. Ведь за гвардейскими миномётами немцы устраивали настоящую охоту. Стоило им появиться где-то и произвести свои сокрушительные залпы, как противник открывал ответный огонь, поднимал в воздух самолёты. Нe всегда удавалось своевременно изменить позицию. Василий Иванович помнит четырёх своих командиров, погибших в боях. Первому мина попала прямо в машину, второму оторвало обе ноги на командном пункте... Кроме русского «бати», в этой четвёрке были армянин, грузин и цыган. Разные национальности, но схожие по духу офицеры — мужественные, профессионально грамотные и справедливые к подчинённым.
Под Елгавой, в ходе ликвидации Курляндской группировки врага, дивизион вместе с танковой бригадой осуществлял рейд в тыл врага. Пехота в рейде не участвовала. Фашисты в панике разбегались, но зацепиться атакующим не удавалось. Получили приказ отходить. Немцы, оправившись от шока, организовали массированный налёт на нежданных гостей. Пикировщики друг за другом с воем проносились над машинами, оставляя между ними глубокие воронки и столбы земли. Были и прямые попадания. Солдаты спешно окапывались.
Василий едва успел подготовить себе нору, как в ногах у него разорвалась бомба. Шинель — в клочья, а сам цел. Но контужен. Несколько дней ничего не слышал, однако в госпиталь не поехал. Спасли его сноровка, умение ориентироваться в обстановке. В том бою дивизион потерял 17 бойцов.
Было ли страшно на войне? Конечно. Но когда ты весь поглощён боем и твой мозг лихорадочно решает, как убить врага и не быть убитым самому, а руки и всё тело ломит от физического напряжения, страх уходит. Ведь если откуда-нибудь из-за леса на врага летят огненные стрелы «Катюш», грузовики едва успевают подвозить реактивные снаряды, а солдаты, как угорелые, носятся с ними в обнимку.
Василий Иванович не может похвастаться набором орденов. Скромно, как Василий Тёркин, он был «согласен на медаль». Зато какую — «За отвагу». Есть, конечно, у него и «За победу над Германией», и «За победу над Японией». Интересно, что на одной из них Сталин смотрит вправо, на другой — влево. И когда Василий Иванович вешает между ними юбилейную медаль, выпущенную к 100-летию Жукова, получается, что генералиссимус с благодарностью взирает на своего первого маршала с двух сторон.
...Окончание войны дивизиону возвестил ошалелый от радости телефонист, выскочивший из палатки. Что тут началось! Кричали «ура», кого-то качали, палили из всех видов оружия. Всю ночь с 8-го на 9-е продолжалось ликование. И только зачехленные гвардейские миномёты в гордом молчании, с чувством выполненного долга наблюдали за своей хмельной празднующей Победу командой. В этом молчании чудилась горечь предстоящего расставания...
Василий Иванович вернулся в Москву, где жил и работал перед войной. Но пробыл там сравнительно недолго. Свои тянули в родное гнездо — в деревушку Танино. Старикам нужен был уход, дому — капитальный ремонт...
И опять, как на войне, понадобились смекалка и оперативность. Цемент, лес, железо достать было почти невозможно. Достал. И начал не ремонт, а строительство нового дома.
Красавица-пятистенка с четырьмя окнами на улицу и сейчас служит украшением деревни. Здесь прожил Василий Иванович, может быть, свои лучшие годы. Отсюда ходил с женой, дояркой, на совхозную ферму кормить бурёнок, ремонтировать инвентарь и оборудование, здесь выросли дочери Таня и Зоя.
Шесть лет уже, как овдовел ветеран. Дочери обзавелись семьями: одна в Москве, другая в Балашихе. На девятом десятке жизни приходится коротать время одному в своих хоромах. В комнатах идеальная чистота. Современные мебель, холодильник. На столе мобильный телефон — местная власть позаботилась. Вокруг дома вытаяли цветочные клумбы. Распускаются почки на аккуратно подвязанных кустах.
— Неужели всё сам, Василь Иванович?
— Нет, что ты! Девки каждый день приезжают. Сегодня одна, завтра другая.
— А внуки?
— Им сейчас некогда. Оба в техникумах учатся. Летом явятся...
Василий Иванович долго болел, но сейчас опять дома.
— Молодец врач. Пообещал ко Дню Победы меня на ноги поставить и слово сдержал.
— Taк что боевые сто грамм с друзьями...
— Нет, я не пью... Но по этому поводу... — и фронтовик хитро улыбнулся.
Л. НЕВЕРОВ. (Наш корр.)
"Заря"
2005 г. |
| Категория: Война | Добавил: alaz (09.06.2013)
|
| Просмотров: 657
| Рейтинг: 5.0/1 |
|
