— Алексей Павлович, какие чувства испытывали Вы тогда, когда была принята Декларация о государственном суверенитете России?
— Национальную гордость. И надежду на то, что перестанем, наконец, быть людьми низшего сорта и для России настанут времена возрождения былой мощи и славы державы великой, могущественной. С этим документом связывал и надежду на возрождение традиционного русского государства с его культурой, бытом и нравами. С Пушкиным и Гоголем. Не тем Гоголем, который, в свете партийной идеологии, был представлен едва ли не революционером - социалистом, а тем, который просто любил Россию, как мог. Завтрашний день Государства Российского виделся мне в изменении форм собственности, которая, как известно, движет всем процессом производства. В зарождении основ нормального, цивилизованного рынка. Хотелось верить, что за весь народ перестанут принимать решения несколько человек, по их разумению, компетентных и дальнозорких. Что сам народ и каждый человек в отдельности станет полноправным хозяином той земли, на которой живет, а не будет тупо претворять в жизнь, «проекты века», — поворачивать реки вспять или осушать пойму Дубны.
— Что испытываете сегодня, в преддверии Дня независимости России?
— Сегодня мне много труднее определиться в своих чувствах по поводу грядущего праздника. И если честно, то традиционный Первомай мне гораздо ближе, чем День независимости России.
Судите сами — аббревиатура «СНГ» до сих пор так и не определена, Россия территориально тоже пока не определена. И мне непонятна позиция наших политиков, пытающихся держать в своей узде и Крым, и Среднюю Азию, и Украину, и Белоруссию, все еще не определившись экономически: мы — государство-партнер или государство-покровитель? Приобрела ли Россия за эти годы вес в международной политике, считаются ли с ее мнением на этом уровне — можно судить по событиям в Югославии. И горько, и обидно было смотреть репортаж из-за рубежа, где представители 19-ти стран собрались для празднования 50-й годовщины открытия второго фронта в Великой Отечественной войне. Среди приглашенных на праздник не было ни одного ветерана из России, более того, Президента России туда тоже не пригласили. Выходит, победу в этой войне одержали не русские, а те, кто в 1944-м высадился в Нормандии? Обидно, что история переписывается заново, словно и не было ни битвы под Москвой, ни Курской битвы, ни Сталинграда, ни сражения под Прохоровкой, не было сожженных дотла вместе с жителями белорусских деревень, не было многих миллионов погибших.
Да и о каких чувствах может идти речь, когда декларируемое создание правового государства на основании принятой Конституции не подтверждено ни одним законом, принятым в Государственной Думе. Если сегодня каждый житель России должен более 500 долларов в различные банки западных государств, а российская экономика уже не стоит на грани краха, а в буквальном смысле рушится.
— Получается, Алексей Павлович Клименко, являясь представителем власти в Талдомском районе, в то же время не разделяет ее взглядов?
—А как я могу разделить позицию Шохина, который называет село «аэродинамической трубой»? Ему бы один раз посидеть в этой «трубе», подежурить бы сутки на ферме! Мне очень хотелось бы спросить наше уважаемое правительство: до каких пор мы будем сидеть на «сникерсах» и возить молоко из Швеции, в то время, как свое невостребованное прокисает? А ведь ясно, что пока у нас есть свое производство продуктов питании, медикаментов, товаров народного потребления—нам с Запада все это непременно будут поставлять, но когда мы все вышеперечисленное перестанем сами производить — цены на ввозимую продукцию «добрые западные дяди» резко взвинтят, заставив нас тем самым добровольно сунуть голову в экономическую петлю.
Нет, мне непонятна и чужда проводимая нашим правительством политика: просят кредит в США для закупки зерна в Канаде. Тот, кто просит, всегда в зависимости. И если ко мне приходят за неделю 100, а то и более человек просить помощи, потому что есть дома нечего, то как, по-вашему, я должен относиться к той власти, которую представляю? История учит нас тому, что всякая демократия заканчивается диктатурой. И если узаконенная передача коммунального хозяйства в муниципальную собственность не была сопровождена выделением под это денежных средств, то грядущая зима представляется мне «черной дырой».
— Есть ли в правительстве, парламенте человек, партия или же блок, чьи сегодняшние предложения по оздоровлению сложившейся в стране ситуации наиболее близки Вам?
— На сегодняшний момент на уровне правительства я не поддерживаю никого. С надеждой воспринял приход туда практика и хозяйственника Черномырдина, а с избранием в Думу Рыбкина надеялся, что последняя будет работать плодотворно, но... На дворе июнь, а государственного бюджета еще нет. Пока же будут приняты федеральный, областной и районный — 1994 год закончится! И кому он тогда будет нужен, этот бюджет!
Кому нужно такое планирование? Мы берем ссуды, берем кредиты, чтобы мало-мальски организовать летний отдых детей, чтобы они, наш генофонд, были сыты, росли здоровыми.
Ну, а на уровне парламента существует (или искусственно создан?) вакуум информации. На телеэкране, на страницах газет, мелькают одни и те же лица: Гайдар, Жириновский, реже — Явлинский. И все! О работе Президента трудно что-либо сказать, поскольку и здесь полное отсутствие информации. Мы в курсе жизни и деятельности Клинтона, а вот о своем Президенте ничего не знаем. А в это время советник Президента по экономическим вопросам на пресс-конференции заявляет: «Президентом подписан букет (!) Указов, и я руками чувствую, что они пойдут». Так кто же он — экстрасенс или грамотный специалист?
— Как бы Вы оценили сегодняшнее состояние экономики в районе?
— Раньше говорил — критическое. А сейчас... Промышленное производство товаров народного потребления остановлено, поскольку нет спроса на продукцию. Тот, у кого есть деньги, предпочитает покупать японские, южнокорейские телевизоры, у кого денег мало — покупает только хлеб. И так — с любой продукцией, которая ранее производилась на промышленных предприятиях района. В сельском хозяйстве района положение таково: худо-бедно посеяли, механические обработки проводятся, гербицидов и пестицидов нет. Выращиваем экологически чистую продукцию, которая так до сего дня и не затребована городом Москвой: нет договоров на поставку картофеля, других видов сельскохозяйственной продукции. У нас ведь не цивилизованная страна, где продукция покупается на корню! И как бы мы ни хотели выжить в одном, отдельно взятом, районе, — не получится. Республику в Талдоме не объявишь, свою денежную единицу не введешь.
—С какими просьбами наиболее часто к Вам как главе администрации района обращаются его жители? И насколько реальна Ваша помощь?
— Стараюсь прежде всего за каждой просьбой увидеть конкретного человека. Больше стремлюсь уделять внимания тому, чтобы духовно мы не выродились. Поэтому стал делать ставку на воспитание молодежи. Социальную службу помощи пенсионерам, малообеспеченным семьям, инвалидам мы создали, и она неплохо работает. А вот молодежь все как-то выпадала из поля зрения. Сейчас исправляю этот недосмотр. Ну, а просьбы жителей района только об одном; помогите выжить.
— Какую оценку Вы бы дали своей работе?
— Я ощущаю себя за штурвалом тонущего корабля. Когда видишь и чувствуешь, что корабль неумолимо затягивает пучина и ничего не можешь сделать, хотя и находишься за штурвалом.
— Поздравляя обычно с каким-либо праздником, нам желают терпения. Что бы Вы пожелали жителям района?
— Хочу пожелать, чтобы следующую годовщину независимости России мы отмечали в сильном государстве. Чтобы наша экономика сдвинулась, наконец, с мертвой точки. И призываю помнить всегда, что Россия — великая держава, а не шестая часть суши, обагренная сегодня кровью и пламенем войн и революций.
— Спасибо за интервью. Г. СЕМЕНОВА.
(Наш корр.). |
