Bосновном отшельниками становятся по доброй воле, но иногда...
В редакцию поступил тревожный сигнал из деревни Троице-Вязники территории Гуслевского сельсовета о том, что жители ее фактически отрезаны от «большой земли» и не имеют возможности нормально жить.
И вот редакционный «газик», перестав урчать, мягко «сел» возле висячего моста через Дубну, уткнувшись «носом» в шелковистый ковер травы. Красотища! Вышла, огляделась, и дух перехватило. Все тревоги даже сами собой куда-то улетучились, но...
Ступив на старенькие, местами подгнившие доски подвесного моста, так и заходившего ходуном у меня под ногами, норовя сбросить вниз, я тут же все вспомнила.
Едва мне стоило обратиться уже в самой деревне к первому попавшемуся её жителю Алексею Дмитриевичу Скребневу, инвалиду труда III группы, со своими расспросами, как вокруг нас собралось чуть ли не все население деревни — так всех волновали проблемы, обсуждаемые нами. И началось...
Возмущение, боль, недовольство буквально захлестывали меня со всех сторон. Чувствовалось, люди пользовались моментом, крайне редким моментом, чтобы излить свои души — так накипело.
— Да, разве ж это жизнь?!
— Мы ж, как отшельники!
— Точно! «Только самолетом можно долететь»!
— Какой там самолет?!
— Дай, Бог, вертолетом!..— неслось отовсюду.
Страсти все больше и больше закипали, и в воздухе уже запахло хорошим скандалом — к другому разрешению всевозможных проблем здесь очевидно, не привыкли — нейтрализовывать-то население некому. Как говорится, до Бога высоко, а до царя далеко. И все же... Постепенно основной костяк проблем, тревожащих местное население и дачников, стал приобретать свои очертания В конце концов все сошлись на том, что в настоящее время в Троице-Вязниках нет ничего важнее, чем дорога, земля, мост и телефон.
Начнем по порядку... Что касается дороги, то она, собственно говоря, когда-то была (имеется ввиду дорога по Тарусову), через которое надо было непременно проехать, чтобы добраться до подвесного моста, но, как в один голос утверждали жители Троице-Вязников да и самого Тарусова, понаехавшие фермеры-кооператоры всевозможной техникой совершенно разбили дорогу, а вместо того, чтобы отремонтировать ее, просто засыпали глиной. Теперь же, стоит только заморосить дождичку, а это в нынешнее лето — довольно частое явление, как вся дорога разъезжается от грязи и становится не только не проезжаемой, но и почти непроходимой. По крайней мере без резиновых сапог там просто нечего делать. Кстати, в самих Троице-Вязниках дорога более-менее приобрела божеский вид благодаря заботам начальника подсобного хозяйства АО «ЗЭЛТА» Валентина Николаевича Конюкова. Вот только у самого начала деревни почему-то дорогу не сделали, и приходится людям прежде, чем попасть на хороший участок дороги, пробираться по грязи. Однако жители бесконечно благодарны Валентину Николаевичу и за то, что он все-таки сделал для них, в отличие от всех других руководителей, у которых до этой крохотной деревушки попросту вообще руки не доходят.
Другой, пожалуй, самой острой проблемой в Троице-Вязниках является мост, да, тот самый, подвесной мост, по которому прошла и я. Вот уж где пришлось понаслушаться таких ужасов, что мороз по коже забегал!
— Это вы по хорошей погоде приехали, да летом, так он, мост-то, вроде и ничего с виду, а представьте себе, как мы по нему ходим в дождь или, что еще хуже, в гололед! Сколько раз бывало санки, тележки с покупками и дровами соскальзывали с моста вниз, а случалось, что и сами женщины, падая, едва успевали судорожно ухватиться за трос, натянутый вдоль моста вместо поручня, — обстоятельней других объяснил мне проблему моста Алексей Дмитриевич Скребнев.
Слушая его и других рассказчиков о бесконечных злоключениях, связанных с опасным для жизни мостом, я невольно вспомнила и свой переход по нему... Вот, пожалуй, где — прекрасное место для подготовки будущих эквилибристов цирка! Да только каково же на этих постоянных «тренировках» пенсионерам и инвалидам, в основном проживающим за рекой!..
Как-то заболела тяжело жена Скребнева — Анастасия Николаевна... «Скорой» не подъехать. Вот и пришлось ему нести жену на себе через мост аж до автобусной остановки в Тарусово. А то самого Алексея Дмитриевича инсульт достал, да зимой... Надо было в больницу везти, да куда там! Так и провалялся 1,5 месяца в постели, Пока сам смог через мост перейти. Спасибо, врач Рассолова из Запрудненской больницы больно хорошая оказалась — регулярно сама его навещала.
В общем, дожди зальют ли, пурга ли заметет, а троице-вязниковцы, словно запечные тараканы, по домам сидят, порой и без хлеба, и без молока, и без медицинской помощи... Живи — не хочу!
Третья проблема, вроде и яйца выеденного не стоит, но вот скандалы-то из-за нее в деревне в основном все и бывают. Земля. Поглядеть, так ее тут конца края не видно, а все из-за нее перессорились.
Есть в деревне одна семья Любшовых, хозяйка которой Антонина Павловна держит трех коров, в отличие от других соседей. Вот ей глава администрации территории Гуслевского сельсовета Николай Михайлович Зубков и дал приличное количество землицы (1 гектар — для ведения подсобного хозяйства, и 2,5 —под сенокос), а остальные жители вроде бы себя ущемленными в земельных наделах считают, так как деревню с одной стороны река поджимает, а с другой — земли Уникомбанку продали...
Вот и доходит до парадокса — со всех сторон леса и поля, а под сенокос места не хватает. Как-то инвалид войны II-й группы Иван Иванович Кадилов стал возле своей калитки траву для козы косить, а тут Любшова заявила, что это ее земля... Вот так и спорят изо дня в день, кому что косить и где скотину пасти. И нет на них мира...
Ну, и последней, четвертой проблемой для троице-вязниковцев является телефон, точнее, отсутствие его. А если быть еще точнее, то его, телефона-то, в Троице-Вязниках никогда не было, да они о нем и не мечтают даже, но... Вот в Тарусове, что на другом берегу, телефон был, а теперь не работает. Случись что, не дан бог, никуда ни добежать, ни доехать, ни дозвониться.
Вроде бы все. Только очень уж тревожно на душе стало после того, как жители деревни в явном большинстве своем выразили недовольство тем, что местная администрация никогда ни в чем с ними не советуется, тогда, как семья Любшовых огромную благодарность лично Николаю Михайловичу за данную им землю горячо выразила.
Да, невеселой оказалась моя встреча с троице-вязниковцами. Живут вроде бы люди в нашей стране, а в то же время, будто и не в ней...
Думала, что хоть какая-то надежда прозвучит в ответе самого Николая Михайловича Зубкова, человека, которого я глубоко уважаю, но...
— Что касается дороги по Тарусово, — начал он, — то могу сказать одно: фермер Александр Иванович Клишин, нарушивший ее, поклялся сделать на ней ремонт в течение двух месяцев. А вот насчет моста в ближайшее время ничего хорошего пообещать не могу. Одни только металлоконструкции его стоят сейчас 10 миллионов рублей, а где их брать? Что же касается денег за проданную землю возле Троице-Вязников, которые, как считают жители, могли бы быть пущены на строительство нового моста, то о существовании их я ничего не знаю, так как я ту землю не продавал... Была задумка по поводу того, чтобы провести к Троице-Вязникам окружную дорогу через Вотрю, что было бы значительно дешевле, но многие жители деревни боятся, что тогда на их территорию будет самое настоящее нашествие дачников. Так что лет 7—8 проблему моста разрешить вряд ли удастся.
А по поводу споров из-за земли могу лишь сказать то, что я всегда был и буду на стороне тех жителей, которые используют землю на сельскохозяйственные нужды, как делают это Любшовы. Земля не должна пустовать: ведь она кормилица наша.
Что же касается восстановления телефонной связи с Тарусово, то здесь я совсем бессилен, потому что заставить РУС сделать хоть что-то в этом плане совершенно бесполезно, несмотря на все мои старания.
Так что, дорогие троице-вязниковцы, единственная надежда у вас на то, что в недалеком будущем наконец-то, отремонтируют дорогу в Тарусово. Увы. Видно, долго еще вам жить отшельниками.
Перебравшись опять по качающемуся «гамаку» (как здесь зовут мост), я увидела на берегу Дубны Ивана Ивановича Кадилова, мирно пасущего свою козочку на территории Тарусова, на чужой территории, а немного в стороне — его беленький «Запорожец» с ручным управлением.
— Вот так и пасу козу и машину, чтоб не украли, — горько усмехнувшись, сказал он мне на прощанье... Л. АМОСОВА.
(Наш корр.). |
