Недавно работники прокуратуры отметили свой профессиональный праздник. Я поздравила своих коллег с этим событием, а сегодня хочу вспомнить с благодарностью о тех, кто ушёл от нас навсегда.
Есть такое изречение: «Человек жив, пока о нём помнят». Я помню, а значит, должна рассказать талдомчанам о своих уважаемых коллегах.
...Иван Михайлович Матвеев когда-то был талдомским прокурором, а Иван Андреевич Козаков — следователем прокуратуры. Именно они обучали меня премудростям прокурорского дела.
...Высокий сухощавый прокурор Матвеев ходил по талдомским улицам с высоко поднятой головой. Многие его знали и почтительно приветствовали. Он был бессменным государственным обвинителем на судебных процессах. За ним закрепилась репутация опытного грамотного юриста.
Когда Матвеев выступал на процессах, в переполненном зале стояла тишина. Четкие, строгие слова прокурора заставляли верить в справедливость приговора. И каким бы строгим ни было наказание, которое предлагал прокурор суду, он произносил его, смело глядя в глаза обвиняемому, понимая, что он говорит от имени государства.
Прослеживая жизненный путь Ивана Михайловича, я поняла, насколько большой самоотдачи требовал его труд. Строгий, всегда в отглаженном костюме, в безукоризненной рубашке с галстуком, он не позволял коллегам заходить в свой кабинет без стука, не терпел небрежности в работе, опозданий, и всё это дисциплинировало нас, молодых.
Мне очень мало пришлось работать с Иваном Михайловичем, но он научил меня главному правилу: «Выступая от имени государства, недопустимо скороговоркой, глядя в лежащие на стопе бумаги, бормотать что-то, пусть даже хорошо сформулированное. Каждое слово прокурора, следователя должно быть чётким, проникающим в душу, заставляющим думать».
...Иван Андреевич Козаков запомнился нам как талантливый следователь, прекрасный человек. Я проработала с ним в общем кабинете несколько лет. Он многому научил меня, в том числе и тому; что на работу нужно ходить, как на праздник. Когда я устроилась в прокуратуру, он уже трудился в Талдоме много лет. С его слов я узнала о трудностях, которые переживали работники прокуратуры в послевоенное время. Бывали случаи, когда на происшествия следователь Козаков ездил на повозке или верхом на лошади. Потом в прокуратуре появилась грузовая машина, и Иван Андреевич сам садился за руль. Водителем он был опытным, так как всю Ленинградскую блокаду провёл за баранкой автомобиля.
Была в прокуратуре крохотная лаборатория. Там, после окончания рабочего дня, «колдовал» Иван Андреевич, скрупулёзно отрабатывая с помощью фотографий следственные версии.
Рабочий день следователя был долог, ведь он был один на весь район. А дел было много, причём сложных, преступники попадались изворотливые.
В работе с уголовным делом И. Козаков никогда не позволял себе небрежности, не работал кое-как, не рассчитывал на авось. При допросах конкретизировал каждую деталь, беседовал с обвиняемым доверительно, но никогда не опускался до панибратства. Со свидетелями тоже работал виртуозно: они «выкладывали» ему всю необходимую информацию. Он всегда говорил мне: «В каждом собеседнике, в том числе и в преступнике, нужно видеть прежде всего человека». И, уже будучи следователем с большим стажем, я помнила его слова. Они очень помогали мне в работе с обвиняемыми.
Недавно в служебной командировке в Талдоме побывал старший криминалист Генеральной прокуратуры В. Соловьёв, знакомый многим по телепередачам (он занимался расследованием тайны гибели царской семьи). Когда-то он работал в Талдомской прокуратуре и знал Ивана Андреевича. Зайдя в прокуратуру, он прежде всего попросил показать могилу Ивана Андреевича, съездил поклониться его праху.
...Однажды на торжественном вечере мой коллега назвал меня состоявшимся юристом. Конечно, мне было приятно услышать это. Но, наверное, я не смогла бы быть достойной этой похвалы, если бы моими учителями не были Иван Михайлович Матвеев и Иван Андреевич Козаков.
С.ДЕНИСОВА,
в прошлом старший помощник прокурора,
заслуженный юрист Московской области. |
