На войне - в белом халате.
Чем больше лет отделяет нас от 9 мая 1945 года, тем чаще встречаешь в газетах мнения, что слишком много и несопоставимо с немцами мы потеряли солдат. Да, великой кровью далась Победа над фашизмом. У наших союзников потерь было в несколько раз меньше. Но пусть никто не смеет отнимать у народа его гордость, его Победу!
Мне пришлось увидеть войну во всём её ужасе. С первых её дней и до конца я была медсестрой эвакогоспиталя №1026. Он был рассчитан на 2000 коек. Размещался в основном в больших городах — в школах, монастырях, даже в тюрьмах. Сначала мы отправляли раненых на санитарных поездах, а потом сами добирались на новое место. Специализация была довольно сложная — нейрохирургия и урология. Я помогала хирургам при операциях, делала перевязки. Горе, страшные раны бойцов были перед глазами каждый день. За сутки мы изматывали километры бинтов. Их не хватало, приходилось самим стирать. Перевязывали с обезболиванием, но иногда препаратов не было и мы были вынуждены обходиться без лекарств. Раненым приходилось терпеть эту муку.
Нередко привозили уже бездыханных молоденьких солдатиков, совсем ещё мальчиков. Так хотелось спасти их! Делать переливание крови обычным способом уже было нельзя: вены опавшие. Я делала разрез вены и вливала 50 граммов крови первой группы. Смотришь, а у раненого порозовели губы, он открыл глаза. Вот радость! Тут уже мы начинали действовать по полной программе, чтобы вырвать его у смерти, но были случаи, когда наши усилия были напрасны и молодые ребята умирали у меня на руках. Сколько бы ни говорили, что медики не реагируют на это, — неправда, всегда бывает очень тяжело находиться рядом.
Солдатскому мужеству часто приходилось удивляться. Был случай в Харькове, когда привезли танкиста, попавшего под гусеницу самоходки. Наш профессор Глущенко осмотрел его прямо на носилках. Таз у бойца был раздроблен, пульс не прощупывался. Профессор констатировал смерть.
Я ушла греть раствор для промывания ран лежащим в палатах, а когда вернулась, танкист сказал: «Сестра, дай закурить». Выкурил, потом говорил «Дай ещё!» Я бросилась к профессору, кричу, что танкист ожил, а доктор мне говорит.
— Деточка, у тебя температура.
Кто-то сообщил о его ранении матери, и утром она приехала к своему сыну-танкисту. Два дня они пробыли в нашем госпитале, а потом мы получили приказ на передислокацию. Мы с ним попрощались. Он шутил и балагурил. К сожалению, я не знаю о его дальнейшей судьбе.
Много раз мы попадали под сильнейшую бомбёжку. Расскажу один случай. Тогда наш эвакогоспиталь размещался в Архангельске на берегу Двины. Над городом пролетел самолёт с красными звёздами на крыльях. Все думали, что свой, никто не выстрелил. А это оказался немецкий разведчик. И через короткое время начался кромешный ад. Он, видимо, дал точные координаты всех объектов, в том числе и нашего госпиталя. У нас с одной стороны больничного корпуса была река Двина, с другой — кладбище. Раздалась команда:
— Выносите хлопчиков на кладбище.
Тогда никто не рассмеялся, не до этого было. Мы бегом бегали с носилками, чтобы скорее всех вынести из здания. Руки просто отваливались от тяжёлой работы. И только присели на землю, радуясь, что эвакуация закончена, как на наших глазах рухнуло здание, в котором мы только что находились: прямое попадание бомбы. Кладбище нас спасло. Его не бомбили.
Очень трудно пришлось нам на Тихвинском направлении. Немцев только что выбили из Тихвина. Нам дали приказ разместиться в монастыре. Когда мы вошли; просто оторопели. В кельях немцы держали лошадей. Предстояло убрать навоз, отмыть всё, сделать дезинфекцию и поставить кровати. Мы просто выбивались из сил, чтобы скорее принять раненых, которые всё прибывали. Они лежали на земле, и врачи выбирали тех, кто нуждался в немедленной операции. Их стоны и крики о помощи навсегда запомнили работники госпиталя. Как только мы расположились, быстро приняли всех, отмыли, обработали раны, прооперировали, самых тяжёлых и оставили у себя. Остальных, кто был покрепче, отправили на санитарных поездах в тыл.
Надо сказать, что в наш госпиталь приезжали оперировать самые известные нейрохирурги и один раз даже сын того самого профессора Вишневского, который изобрёл мазь, спасавшую бойцов от загноения ран.
Лечились у нас и Герои Советского Союза. Одного из них, капитана Топоркова, мне довелось отвезти в Ярославль, чтобы спасти ему ноги. Взрывом ему оторвало икроножные мышцы. Мы ехали на санитарном поезде. Потом я о нём и его подвигах прочитала в книге «Битва за Ленинград».
После войны я жила в Талдоме. 35 лет проработала акушеркой. Сейчас годы берут свое. Я благодарна работникам соцзащиты, они помогают мне жить. Приходит Татьяна Белова, ласковая, внимательная. А недавно соцзащита устроила нам, военным медикам, праздник в честь 9 мая. Почествовали, хорошо угостили, порадовали концертом. Спасибо!..
3. РОДИОНОВА,
ветеран войны.
"Заря"
2005 г. |
| Категория: Война | Добавил: alaz (19.05.2013)
|
| Просмотров: 928
| Рейтинг: 4.0/3 |
|
