Символично то, что родился Роман Шаров, участник Афганской войны, 9 мая 1967 года. Чуть ли не в день восемнадцатилетия ему выдали повестку в армию.
В те дни на службу в армию из Талдома уходило много ребят.
- Всем нам очень хотелось служить, проявить героизм, - рассказывает Роман Владимирович. - Труба, как говорится, звала. Школа, родители, родная страна воспитали нас патриотами. Девушки с гордостью провожали ребят служить, папы и мамы против службы в армии не возражали. Тогда некоторые мои друзья уже вернулись из Афганистана, много рассказывали о военных событиях, своей службе. И мне хотелось проверить себя «на прочность». С самого начала в военкомате я просил, чтобы меня направили в Афганистан.
В мае 1985-го я попал в учебное подразделение в Ашхабаде. В «учебке» была одна разведдесантная рота, и вскоре меня уже поставили на должность оператора-наводчика БМП-2. В «учебке» я изучал оружие, как десантник должен был освоить технику прыжков с парашютом. У кого-то были проблемы с высотой, а я свой первый в жизни прыжок совершил абсолютно спокойно. Помню, такая «десантная» гордость обуяла меня тогда. Потом, правда, прыгать было страшнее, дошло, наконец, до меня, что даже небольшая оплошность может быть чревата смертельной опасностью. Восемь прыжков с парашютом совершил я в «учебке». Потом молодых стал обучать. Меня оставляли в «учебке», суля повышение, но я по-прежнему рвался в Афган, на передовую. Ничуть не останавливало то, что много наших солдат гибло.
В сентябре 1985 года я попал в Северный Кундуз в отдельный разведовательный батальон (ОРБ). Служба проходила в горах. Я был оператором-наводчиком БМП-2. Десанты из наших солдат не раз сбрасывали в горных труднодоступных районах. Вместе с товарищами зачищал кишлаки, заглядывали в каждый дом, искали боевиков, оружие, наркотики. У бандитов в кишлаках хранились целые склады с боеприпасами. Они стреляли в нас, мы -в них.
И первое, и второе ранения я получил в горах. Первое (осколочное) было в ногу, боли не почувствовал, только кровь захлюпала в обуви. Второе ранение (в голову) было очень тяжёлым; сразу попал в госпиталь, перенёс две сложнейшие операции. Это ранение я получил при десантной операции, когда ребят нашего батальона спускали с вертолётов (без парашютов) в ущелье. Не успел приземлиться, как нас накрыло взрывной волной. Я получил ранение в голову, а многие товарищи мои тогда погибли. Страшная картина глубоко врезалась в память. Тёмные вертолёты летают, как хищные птицы, люди, как орехи, сыплются на горные склоны, шквальный обстрел, взрывы, кровь, крики...
После ранения я три месяца лежал в Кабульском госпитале, а маме о ранении не сообщали. Мама моя как услышала про крупную операцию в Саланге, так покой потеряла, а писем от меня не было. Когда меня подлечили, начальство военное хотело отправить меня домой, но я не согласился, хотел дослужить оставшиеся пять месяцев. А получилось, что три месяца переслужил и домой пришёл в августе 87-го. Награда моя меня так почему-то не нашла до сих пор, хотя моё руководство подавало какие-то бумаги на награду, положенную мне. Инвалидности тоже мне никакой не дали.
В 87-м я вступил в Талдомскую общественную организацию воинов-афганцев.
Раньше с помощью этой организации моим друзьям помогали квартиры получить, находили утерянные награды. С членами новой талдомской организации «Боевое братство» я ещё не успел пообщаться. Когда пришёл из армии в 87-м, израненный, но без наград, думал заняться этим вопросом, но нужно было обустраивать свой быт. Женился, родилась дочь Елизавета (теперь eй 18 лет, учится в вузе).
После окончания училища в Долгопрудном я 10 лет работал экскаваторщиком в ОАО «Механизатор», получил квартиру в трёхэтажном доме, развёлся, опять женился (в новом браке родился сын Константин, которому уже 10 лет). Жизнь, конечно, тяжелая. И работа экскаваторщика тяжёлая. Занимался с друзьями предпринимательской деятельностью. Магазин сгорел.
Нашёл другое место работы (как охранник сопровождал машины дальнобойщиков). Покатался по стране, увидел Россию, ближнее зарубежье. В Казахстане пришлось отбивать нашу машину от бандитов, вновь - стрельба. Нам удалось уйти, на ближайшем посту ГАИ нам оказали помощь. Три года работал охранником в Царицине (туда меня устроили через афганскую организацию). Там мне работать нравилось, но от услуг охранников вскоре отказались. Здоровье за 15 лет расшаталось. Ныне я не работаю. Финансовое положение сложное, но хочется, чтобы у сына было всё. В Талдоме найти работу по душе и чтобы за неё прилично платили, пока не удалось. Хочу, чтобы мой сын, когда подойдёт время, пошёл служить в армию, она многое даёт парням. Друзья такого же мнения. Сын очень любит компьютер, но в разумных пределах. Мне нравится, что он общительный, друзей у него - пруд пруди. Для своей семьи я много мастерю, пока есть свободное время, например, два гаража построил (мы живём в частном доме).
Очень жаль, что у нашей ветеранской организации нет своего помещения, собраться нам негде. Эх, если бы в Талдоме организовать какое-то производство по сборке мебели - мне бы такая работа подошла.
Материал подготовила Ольга ВИНОГРАДОВА |
