Особенное уважение вызывают женщины, которым судьба не то что не улыбается, но заставляет бороться за место под солнцем. Не перестаёшь удивляться, как они самоотверженно могут трудиться! Из такой категории и Любовь Анатольевна Хоменко, доярка Хотчинской фермы МУСП «Спутник».
В Подмосковье она приехала в 1987 году вместе с мужем и двумя маленькими детьми из Тюменской области. В те годы ещё надеялись удачно устроиться на работу, получить квартиру...
Жилье они получили, но профессия кондитера, которую освоила Любовь Анатольевна на своей родине, в Кошелёве не пригодилась. Совхозу «Спутник» требовались работники полей и ферм. Так вместе с мужем она и пополнила дружный коллектив тогда ещё процветающего хозяйства. Александр Васильевич работал слесарем, а Любовь Анатольевна — дояркой.
Мастерство доения коров моя героиня освоила быстро. Крестьянская хватка, трудолюбие и ответственность, воспитанные с детства, не замедлили сказаться. С самого начала трудового пути Любовь Анатольевна отличалась продуманным подходом к любому делу, вникала во все его тонкости. А в профессии доярки этих тонкостей — хоть отбавляй.
На фермах не редки разговоры о загадочном поведении коров, которые своеобразно реагируют на обслуживающих людей. При одинаковом рационе, содержании и уходе бурёнки кому-то не дают молоко, а кого-то вознаграждают с лихвой. Любовь Анатольевна относится ко вторым.
Благополучное и прибыльное хозяйство в наше время — большая редкость. Сегодня МУСП «Спутник» тоже к ним не отнесёшь. И всё же Л. Хоменко своим трудом доказала, что без профессионального подхода работников ферм в животноводстве не обойтись. Директор «Спутника» С. Галактионов все её достижения определил одной фразой: «Дай Бог, чтобы все доярки были такими».
По результатам 2004 года продуктивность коров в целом по «Спутнику» составила 3769 килограммов молока. А Любовь Хоменко от своих бурёнок в среднем получала по 4240 килограммов, за год надоив почти 173 тонны.
— Восемнадцать лет дою коров и никогда они меня не подводили, — говорит она. — Как не подводят и люди, работающие рядом. Всегда заменят, если заболею, выручат, если возникает трудная ситуация. Я счастлива таким отношением подруг. Омрачает другое — мизерная зарплата. Разве можно оценивать наш тяжёлый труд в две-три тысячи рублей? О чём хорошем можно думать, толкая по проходу фермы сломанную тележку, доверху заполненную кормами? В голову приходит одна мысль: «Лишь бы не надорваться».
— Нашей старейшей работнице Татьяне Яковлевне Агафоновой, — продолжила Хоменко, — при жизни можно ставить памятник, потому что она не один десяток лет проработала на ферме и скоро уходит на пенсию. Но, слава Богу, на Хотчинской ферме работают и молодые: Вера Кукушкина, Юля Тетерина, Алёна Павлушкина.
— Любовь Анатольевна, а вы не жалеете о том, что все молодые годы провели на ферме? — спрашиваю свою собеседницу.
— Но ведь кто-то должен и в сельском хозяйстве трудиться. Российские женщины закалённые, мы всё выдержим. Скажу честно, в другой сфере себя не представляю. Большое дело — привычка, да и коров люблю. Совсем недавно и на своём подворье буренка мычала. Есть поросёнок...
Плохо то, что российское правительство финансирует сельское хозяйство по остаточному принципу. В результате заработки у людей копеечные. На них не проживёшь. Вот и уходят люди из села. Мой муж тоже ушёл в охранники, дети работают в Москве, вся надежда на них. Но я вопреки всем трудностям дояркой буду до тех пор, пока хватит сил...
Т.КУНТАЕВА.
(Наш корр.)
"Заря"
2005 г. |
