В двадцатых годах этой деревни еще не было на карте. Зародили ее переселенцы из Тверской губернии, которые в январе 1927 года потянули свои обозы из кимрских мест, из села Горицы. Местные власти встретили их доброжелательно, выделили место под заселение. Это был участок недалеко от Юркина в виде полувырубки, оставленной купцом Черновым, полулеса. Талдомчане называли его Пустошь Белая.
— В нашем первом обозе, — вспоминает сегодня семидесятипятилетний Петр Петрович Соколов, — было две-три семьи. Наша из семи человек, Михаила Петухова и двух братьев Калачевых с четырьмя сыновьями. Вскоре из них обратно на родину уехали Кузьма и Николай. Иван Иванович Калачев с сыновьями Иваном и Александром остались. Наш отец Петр Петрович Соколов, по прозвищу Ежков, остановил возы с домашним скарбом у одного пня и всадил в него топор со словами: «Вот тут, к этому пню, и будем прибиваться...»
Что же потянуло тверчан на переселение? Жизнь в глуши: на шестьдесят километров вокруг не было железных дорог. Захотелось поближе к городу, где можно было что-то продать и купить. Всего из Гориц поднялось семь семей. Что не смогли продавать, брали с собой, в том числе тащили и срубы своих прежних жилищ. Некоторые, увидев, какие трудности ожидают их на новом месте, поворачивали обратно, радуясь, что не поторопились с продажей своих домов на родине.
Пока ставили первые два дома (а тут пригодились и свои, и срубы, взятые потом у раскулаченных в Рассадниках и Квашонках), квартировались на хуторе Глебово, у Дубровок, затем в Григорове. Топорами рубили строевой лес, корчевали пни, очищенные бревна носили на плечах.
— До плеч ныли руки, — рассказывает семидесятивосьмилетняя жена П.Соколова Александра Ефремовна, — не знали куда их деть. Работали дотемна, от усталости ели мало, а рано утром все поднимались снова на вырубку. С нами было несколько лошадей и коров, приведенных в обозе, остальных подкупали в соседних деревнях, в Москве.
Пятью семьями так и начали жить в первых двух домах новой деревни, которую начали добровольно на необжитой, дикой земле создавать и которую справедливо назвали ДОБРОВОЛЕЦ.
Они решили создать то коллективное хозяйство, к которому звала Советская власть.
Свой скарб и все нажитое сбили в один кулак, коллектив. Разве могли они знать, что это и явилось впоследствии основой для создания колхозов. А пока их назвали по-большевистски емко и доходчиво — коммуной, коммунарами.
Коммуна получила имя от деревни — «Доброволец». Жили сообща, под одной крышей, пробиваясь на обобществленных запасах продовольствия, используя свой объединенный скот.
Первым председателем коммуны выбрали Михаила Петухова за его организаторские способности. Но он не долго побыл в общине и уехал со всей семьей. Тогда остановились на Иване Ивановиче Липанове, при нем коммуна окрепла. Но жили по-прежнему несколькими семьями в двух-трех домах.
— В 1927 году мне было шестнадцать лет, — вспоминает П. Соколов.— Вместе с отцом, Петром Петровичем, и матерью, Матреной Петровной, жили я, братья Сергей, старший, и Федор, младший, сестры Анна, Александра и Евдокия. Вскоре Анна и Александра простудились и умерли. Отца моего в коммуне очень уважали. Как-то на вечерней посиделке он глубокомысленно заметил: «Раз живем коммуной — не ругаться и не драться!» А уж про воровство и обман не заикались — потому что не было таких случаев.
Слова П. Соколова-отца «не ругаться и не драться» как бы подтолкнули членов коммуны принять свой свод законов — устав.
Через год после переселения и создания коммуны были раскорчеваны и освобождены от леса и кустарника первые пятнадцать гектаров пахотной земли. Коммуна уже имела шесть домов, добротный скотный двор на кирпичном фундаменте, общественную столовую, кирпичный завод, детские ясли, баню и другие хозяйственные постройки. Осенью того же года в состав коммуны вошли новые переселенцы — Николай Яковлевич Занегин, Василий Павлович Голенков, Василий Захарович Голубев и другие.
— Но пахотной земли все равно было очень мало, — вспоминает Соколов-сын — сеять зерновые сначала не разрешали, питались хлебом из городской пекарни. Потом запретили, дали возможность самим выращивать зерновые. Начали с яровых — овса, ячменя, потом сеяли пшеницу, рожь, гречиху, сажали картофель. Но основным занятием оставалось животноводство.
К 1930 году коммуна вырыла для скота вручную пруд, наполнила его привозной водой из соседних родников, канав, колодцев, вымоин, На берегу поставила баню, насос для перекачки воды на ближнюю ферму в заранее заготовленный большой чан, а из него вода поступала по поилкам. К этому времени уже было два крупных скотных двора, в которых содержалось до 90 коров. Был построен откормочный телятник с датскими кормушками (двухрядный тип), конюшня, свинарник на сто голов, помещение для пожарной охраны.
—У нас уже тогда было двое маленьких детей, — рассказывает жена Соколова-сына Александра Ефремовна, — а я работала дояркой на ферме. Дробили жмых, носили ведрами из ямы силос, чистили, мыли и рубили морковь. Особенно выручал питательный подсолнечный жмых, помелешь, посолишь его и — в кормушки. Доили по три и более тысяч килограммов молока от коровы в год. Работали при свете керосиновых фонарей «летучая мышь», коптилок, ламп. На каждого теленка давали по 500 граммов комбикорма, работали с привеса.
Болели за колхозных коров и телят, с фермы возвращались в одиннадцать вечера. В час-два ночи встанешь печь растопить да на целую общину наготовить, а утром рано—снова на ферму. А сейчас как работают: на ферму их автобусом вези, а они животным — грязные, немытые брюкву, картофель да целиком — ешьте, мол, грызите, буренки-телушки, как хотите!
За высокие надои Александра Ефремовна Соколова дважды представлялась на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку, удостаивалась дипломов, ценных призов и премий.
Женщин - коммунарок донимало перетаскивание в печи больших чугунов с едой. Выручала столовая. В ней работали наемные повара из округи. Меню по тем временам было разнообразным и питательным: щи с мясом, хлеб из собственной муки, картофель, овощи, ягоды, молоко, мед.
Медом коммуна славилась на весь район. А зачинателем пасеки стал все тот же Петр Петрович Соколов, как бы идеолог коммуны. В деревне его звали «Ежковым». И действительно он был «ежистый», строгий на организацию коллективной работы.
Когда не хватало гвоздей, корыт, чугунов, ведер, рабочих рук, за зерно и гречку нанимал на стороне мастеровитых плотников, был сам на все руки мастер. Среднего роста, кряжистый, крепкий и очень выносливый (он умер в 1962 году в возрасте восьмидесяти лет), умел и столярничать, и плотничать, и пахать, и сеять с лукошком и обязательно босиком, так, что всходы всегда были равномерными.
О нем говорили: «Золотые руки!», считали знатным пчеловодом на всю округу. После создания коммуны, в 1928 году, он привез с родины четыре колоды пчел, потом сразу окончил двухнедельные курсы пчеловодов в Загорске. Через пять лет у него уже было 92 улья, с которых получал по 330 килограммов меда. Коммуна поставляла государству и мед, и пчелосемьи. Даже в грозную годину войны Петр Петрович сохранил пасеку.
Его старший сын Сергей незадолго до призыва в Морфлот был председателем коммуны, в 1943 снимал блокаду Ленинграда и погиб. Средний сын Петр помогал создавать; коммуну, колхоз и совхоз «Доброволец». Был первым машинистом сложной молотилки, первым трактористом, прошел всю войну, встретил капитуляцию фашистской Германии на боевом посту на реке Шпрее 2 мая в 12 часов ночи. Будучи на пенсии, продолжал работать в совхозе до 1986 года.
Младший сын Федор также был тесно связан с землей коммунаров. Прошел всю войну с немцами и японцами в составе боевого расчета реактивного миномета «Катюша». В 1943 году получил тяжелую контузию, но не оставил боевых рядов. Продолжал после войны работать в колхозе, несмотря на резкое понижение слуха. Но от инвалидности отказался, долгое время работая техником по воспроизводству стада. Очень любит пчел, лошадей. Он и сейчас на трудовом посту, 18 лет ухаживает за совхозной лошадью, не отдавая ее на списание, держит пасеку.
Евдокия Соколова была женой политрука, затем авиатора-фронтовика, которого и сейчас спасает от болезней, оставшихся от длинной войны. Долгое время проработала в правоохранительных органах Талдома.
Последним председателем коммуны стал вожак местных коммунистов Василий Михайлович Шестаков.
Коммуна научила коллективному ведению хозяйства. Ее итоги поучительны. Валовой доход от реализации продукции составлял 33889 рублей, или в среднем на одно хозяйство (а их было тринадцать) по 2606 рублей, на одного едока— 505 рублей. Только молочная ферма давала 16770 рублей. Это были самые высокие экономические показатели в то время по району.
В 1932 году на общем собрании коммуна «Доброволец» была преобразована в сельхозартель под этим же названием. Ее руководителем был избран Пантелей Федорович Сучков.
В 1937 году после слияния с колхозом в деревне Пенкино «Доброволец» насчитывал 150 гектаров пахотной земли. Собирали по 25,5 центнера зерновых с гектара. Трижды подряд «Доброволец» представлялся на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку за высокие надои, поощрялся мотоциклом, автомашиной. До 4 тысяч килограммов на корову надаивали доярки М. Козлова и Е. Голубева. Они были почетными гостями выставок в Талдоме и Москве.
Трудодень члена артели был таким: 7 килограммов зерна, в два-три раза больше картофеля, много меда. Создан питомник черно-бурых лисиц.
Рассказывает сын П.Сучкова Виктор Пантелеевич—ныне главный механик завода «Промсвязь»:
— Мой отец переселился в коммуну из Калининской области. Был невысокого роста, худощавый, скромный, простой. Сам был из семьи в 16 человек. Служил в Красной Армии. Умер в 1945 году в возрасте 55 лет от воспаления легких.
Я родился в коммуне в 1929 году. Помню, что колхоз был очень богатый, соревновался с пром-колхозом имени Ленина в Великом Дворе. Отмечен на выставке в Москве бесплатным автомобилем «ГАЗ-АА» — первым в районе, имел американский трактор «Фордзон» второй после колхоза имени Ленина. Отец отдавал свой трудодень на зерно одиночкам и семьям престарелых. Избирался председателем колхоза в 1934 году в Маклакове, потом вновь был отозван в «Доброволец»...
После слияния в 1941 году с Юркином. колхоз насчитывал 360 гектаров земли. В 1945 году урожайность зерновых составляла по 15—16 центнеров, картофеля - по 150, овощей — по 180 центнеров.
Председателем колхоза тогда был избран земляк П.Сучкова и его друг по коммуне Василий Захарович Голубев. О нем рассказывает сын Александр Васильевич — ныне работник завода «Промсвязь»:
—Я родился осенью 1929 в коммуне. Отец окончил всего четыре класса. С Сучковым его роднит крестьянская, хозяйская жилка, умение вести учет, составить любую смету. Отец был председателем семеноводческого колхоза в Растовцах, в Апсареве. Был горяч, но отходчив. При нем я работал в колхозе «Доброволец» завфермой, с 1957 по 1966 годы—председателем исполкома Припущаевского сельского Совета, до 1970 года — Северного поссовета. Потом — завод, председатель рабочкома совхоза «Доброволец», снова — «Промсвязь». Моя мать была звеньевой по зерну и по овощам. Добавляет Евдокия Петровна Соколова, невестка В. 3. Голубева:
— Василий Захарова любил землю, правильно держал севообороты, был грамотным руководителем...
16 ноября 1961 года колхоз «Доброволец» был преобразован в совхоз под тем же названием.
Его первым директором назначили Михаила Спиридоновича Иванова. Об этом человеке как о крестьянине ходят легенды. Умный, спокойный, прежде чем принять решение, все обдумает с карандашом в руках. К примеру, не уйдет с луга сам и никого не отпустит до тех пор, пока не заскирдуют сено. Под его руководством хозяйство экономически окрепло, повысилась отдача от каждого пропашного гектара. Надой на корову составлял 3292 килограмма, среднесуточный привес молодняка—407 граммов. И все это достигнуто при минимальных затратах, при значительном росте производительности труда.
Много труда вложили и вкладывают в совхоз Владимир Антонович Роговой, Олег Дмитриевич Волгин, Иван Васильевич Парамонов.
Впереди у хозяйства большие перспективы по наращиванию производства всех видов продукции. Делать это следует по-современному, но используя новый хозяйственный механизм, пополнение молодых специалистов.
— Как за свою родную, переживают за эту землю, — подчеркивает в нашей беседе талдомчанин ветеран войны и труда Иван Александрович Кузьмин, — ветераны 766-к штурмового авиаполка, базировавшегося в 1943 году на полевом аэродроме в Юркине. Мы хорошо помним тепло и заботу о нас в лихую годину и в мирное сегодняшнее время рабочих совхоза «Доброволец». Они делились с нами продуктами питания, а сейчас свято хранят память о воинах-авиаторах, заботятся о поле ратной к трудовой славы; установили памятник в честь однополчан...
...Перед публикацией материала приятную новость сообщил секретарь парткома хозяйства Виктор Валентинович Грушин: коллектив «Добровольца» успешно завершает в канун 70-летия Октября выполнение планов двух лет двенадцатой пятилетки по продаже государству зерна, картофеля, молока, мяса.
Дело коммунаров 1927 года не забывается. |
