Земле - плугарь, стране - защитник.
Земля и железо — вот с чем больше всего довелось иметь в жизни дело Константину Егоровичу Симакову, хотя еще в детском возрасте был он отдан в обучение к мастеру-башмачнику. Для этого пришлось покинуть родную деревню Озерское (у овдовевшей матери кроме него было еще пятеро детей), уехать о Москву. К восемнадцати годам он стал уже самостоятельным кустарем, больше на хозяина не работал. Шил дамские туфли и башмаки и сам продавал их на Сухаревском рынке. Вполне мог прокормить и себя, и родных.
Таких мастеров-башмачников, которые проходили обучение у хозяина, уже по пальцам можно пересчитать в нашем районе.
— Только я уже давно этим ремеслом не занимаюсь, — говорит Константин Егорович. — Была нужда — шил сапожки супруге своей Татьяне Васильевне, родным. А с возрастом зрение стало подводить, да и в магазинах всего много.
В тридцатые годы, когда крестьяне начали привыкать к новому слову "эмтээс" (машинно-тракторная станция), Константин Егорович решил стать трактористом. В Ермолине открылись курсы. Трактора были "ХТЗ" и "Универсалы". Он мечтал о том.,как приедет в своё Озерское и будет пахать на глазах изумлённых односельчан, привыкших ходить за конным плугом.
Учеба пошла впрок, и мечта сбылась. Стал он трактористом. Но в этой должности проработал всего год. Заметили в МТС его рассудительность, любовь к земле и назначили бригадиром тракторной бригады. Он отвечал за сев, сенокос, жатву, вспашку земли в шести колхозах в деревнях Озерское, Льгово, Береговское, Сосновка, Затула и Домославка — это на границе с Тверской областью. Ездил на велосипеде. Летом жил в Озерском, а зимой — в Ермолине, на квартире, чтобы быстрее отремонтировать трактора и прицепную технику. Его бригаду постоянно отмечали в МТС, довольны были колхозники.
Но в жизнь его поколения вторглась война. Константин Егорович встретил её в Луцке. Этот город только в 1939 году вошёл в состав Украины. 22 июня на город полетели бомбы. В это время его воинская часть располагалась в палаточном лагере в лесу, рядом с Луцком. Константин проходил тогда срочную службу в железнодорожных войсках. Был получен приказ отступить, и войска покинули Луцк. Этому городу выпала тяжелая судьба жить в оккупации. Фашистами были расстреляны несколько тысяч его жителей.
Константин Симаков после переформирования стал служить в 15-й бригаде отдельного железнодорожного батальона резерва Верховного Главнокомандования. Его задачей была охрана и восстановление железных дорог в направлениях главных сражений. Отдельные эпизоды войны врезались в память навсегда. Станция Бологое на старейшей дороге страны, август 1941 года. Десятки немецких самолётов сыплют с неба бомбы, горят эшелоны с боеприпасами, полыхают цистерны с горючим.
Всю эту разруху их батальону предстояло ликвидировать и восстановить движение на Ленинград.
Недели через две поехали они в товарном поезде из Бологого но станцию Березайку, где предстояло восстанавливать пути, Константин стоял на подножке — ехать было недалеко — и вдруг увидел в небе несколько немецких самолетов, летевших в сторону Ленинграда. Один из них развернулся и сбросил бомбу чуть впереди паровоза. Значит, через секунды состав упадёт в воронку, на торможение времени нет. Он видел, как выпрыгнули машинист и помощник, и бросился с подножки на всём ходу.
Подлый фашист не улетел вслед за своими, а начал кружить над поездом, поливая вагоны огнём из пулемета.
— Я, — рассказывает ветеран, — перекатывался по насыпи, прятался за вагоном и как-то уцелел, только повредил плечо, и санитары потом мне ставили его на место. О судьбе 26-ти моих товарищей, которые ехали в вагоне, я потом ничего не мог узнать. Видимо, они погибли или попали в госпиталь.
На направлении от Ржева, на одной из станций, нам дали задание очистить путь от неразорвавшейся бомбы. Она вонзилась в насыпь, и ее предстояло подкопать и тросом оттащить от насыпи. Мы копали по очереди, потом, стоя на четвереньках (опасно было стоять в рост), тихонько потащили ее в сторону от рельсов, каждую секунду ожидая взрыва. Я был первым в цепочке, а всего нас у троса было 18 человек. Командир прокричал, чтобы я посмотрел, насколько оттащили. Я посмотрел и сказал, что метра на два, "Мало, — ответил он, — ещё взяли!" Только мы дернули, как бомба ахнула. Мы все ткнулись в землю, но, по счастью, никого не убило, только присыпало песком.
...Враг рвался к Москве. Осенью 1941 года нам приходилось работать сутками без сна и отдыха. Кухня не успевала за нами — фашисты постоянно бомбили железную дорогу. Нам было нечего есть. Когда мы восстанавливали рельсы у населённых пунктов Жукопа, Нелидово и Пено (там похоронена наша разведчица Зина Голицына), голод был нестерпимым. Я сильно олух, и меня на время освободили от работы.
Мы восстанавливали разрушенные пути под Можайском. Было очень холодно, жили тогда в землянках...
Об этих днях хозяину домика на улице Красина Константину Симакову напоминает медаль "За оборону Москвы". В военном билете значатся и орден Отечественной войны, и медали "3а оборону Сталинграда "и "За победу над Германией".
Именно под Сталинград была направлена 15-я бригада отдельного железнодорожного батальона осенью 1942 года. Здесь он был связным. Командир, отправляя его с пакетом, строго предупредил, что на пути могут встретиться немцы. «Тогда хоть сожги, хоть съешь пакет, но в руки врага он попасть не должен». Бывшему трактористу повезло: не попал он в руки врагов. И в Сальских степях, когда послали его в разведку, чтобы узнать, исправен ли путь, он прошел десять километров и у 74-го разъезда, когда заметил румынский отряд, сумел потихоньку уйти к своим ...
Географию его поколение учило не по картам, а меряя тысячи километров огненными дорогами войны. Рогачев, Ровно, Могилёв, Гомель и сотни маленьких станций запомнились ему на всю жизнь. Он восстанавливал здесь железную дорогу, разбирая с товарищами завалы и покорёженные рельсы. Даже после Победы его батальон не демобилизовали: ещё год железнодорожники восстанавливали разрушенные фашистами стальные магистрали.
Вернувшись на родину, Константин снова работал в Ермолинской МТС. Женившись, переехал в Талдом, где и живёт уже почти полвека. Константина Егоровича старожилы совхоза "Талдом" помнят как толкового бригадира тракторной бригады. Потом он десять лет трелевал на тракторе лес для колодочной фабрики. Выйдя на пенсию, работал в бане, кочегаром в школе и ушёл отдыхать, когда ему было уже 80 лет. Общий трудовой стаж у Симакова перевалил за 60 лет, если не считать кустарного. Родился-то он в 1913-м. Привычное обувное производство в доме всё же велось: супруга Татьяна Васильевна шила на дому пинетки и сдавала на фабрику.
Но вот уже пять лет, как Константин Егорович овдовел, живёт один. И стало мучить одиночество. Правда, навещают его социальный работник, родные. Размечтался ветеран о телефоне. Улица его недалеко от центра, и пожарная часть близко. На днях он получил первую группу инвалидности по зрению. На 88-м году жизни. Но ни военные награды, ни редкостный стаж (на троих бы хватило) в расчет на узле связи не приняли. Получил очередной отказ один из немногих оставшихся в живых участников обороны Москвы. А мы говорим: "Ничто не забыто".
Л.Соболева
(Наш корр.) |
| Категория: Люди нашего края | Добавил: alaz (22.12.2011)
|
| Просмотров: 511
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
