Пятница, 29.03.2024
Талдомские хроники
Меню сайта
Категории
Люди нашего края [530]
Пламенные революционеры [19]
Интеллигенция [207]
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » Статьи » Персоналии » Люди нашего края

От Волги до Одера
В Талдоме на Красноармейской улице в чистом и уютном домике живёт один из немногих ветеранов, уцелевших в огне войны. Это Николай Фёдорович Барышников. 22 февраля он отметит свое восьмидесятилетие. Он воевал в 76-й гвардейской Черниговской дивизии, в 154-м полку. (В настоящее время она стала авиадесантной и дислоцируется в Пскове.) Он был разведчиком-корректировщиком в дивизионе 76- и 120-миллиметровых орудий.
Большая часть его военной жизни прошла на передовой, когда надо было разведывать огневые точки противника. Да и во время боя он находился рядом с командиром дивизиона на командном пункте. При обороне наблюдательный пункт выдвигался ближе к нейтральной полосе и разведка наблюдала в перископ за передовой линией вражеских окопов. Если немцы выкидывают землю на бруствер — значит, углубляются, готовятся к обороне. Ночью наши разведчики засекали вспышки выстрелов и пытались определить, откуда велся огонь.
Под Сталинград командование стягивало наиболее подготовленные части. Николаю Барышникову и его товарищам оставалось совсем немного доучиться в Астраханском пехотном училище. Им бы присвоили звания лейтенантов, но война диктовала свои условия. Стрелковый полк передислоцировался под Сталинград. Прибыли на остров Сарепта, а ночью на катере их переправили на правый берег, в Бекетовку.
— В этом районе Сталинграда находилась ГРЭС, и немцы не бомбили её, — рассказывает фронтовик. — Вблизи ГРЭС был и штаб нашей дивизии. Жили в землянках. Прибыли мы по осени, и можно ещё было зарыться в землю. Но сталинградская земля какая-то особенная: красноватая, очень твёрдая. Рыть приходилось не только лопатой, но и киркой. Мы были приданы Донскому фронту, которым командовал К.Рокоссовский, выдающийся военноначальник.
20 ноября пошли в наступление. Мы уже знали, что перед нами стоит 20-я румынская дивизия. Нам предстояло взять высоту 128.8. Артиллерийская подготовка была не очень интенсивная, но тогда были впервые применены термитные мины (Они вскоре были запрещены.) Мы, поднимаясь на высоту, видели обгоревшие чёрные трупы во вражеских траншеях.
Надо было продвигаться вперед, а нам не на чем было перевозить орудия. Где-то в степи под Воропоновом мы увидели в балке трактор. Решили проверить и, если хороший, взять его. Пошли командиры отделений разведки дивизиона, они взяли меня и тракториста. Мы принесли с собой горючее. Тракторист проверил нашу находку, трактор оказался хорошим. Удалось вытащить его из балки и отправить в нашу батарею.
В это время мы увидели командира 76-го полка (сейчас он 237-й). Он и начальник связи почему-то сами тащили катушку с телефонным кабелем к дороге.
И тут мы обнаружили, что попали к немцам. Командир полка крикнул им:
— Вы окружены, сдавайтесь!
Из немецкого окопа вышел офицер и направился к нам, якобы на переговоры. Стал объяснять, что приведёт в плен остальных. Но, как только он спрыгнул в их траншею, тут же раздались выстрелы. Мы все упали. Я видел, как командир полка, видимо раненый, хладнокровно выстрелил себе в голову. Он до конца выполнил требование Сталина не сдаваться в плен врагу. Выстрелами из вражеских окопов были убиты и командиры разведки. Они были в полушубках, а я — в шинели. Для немцев, значит, я — простой солдат, а они — офицеры. Они, видимо, давно держали их на прицеле. Я пополз по-пластунски, потом вскочил и побежал змейкой, чтобы меня не подстрелили, потом опять падал и полз. Сразу вспомнилась вся наука, которую преподавали в училище. Спасла меня солдатская шинель и выучка. Кровью солдат полита земля Сталинграда. Мы каждый день видели гибель десятков людей. После боя на станции Воропоново мы заняли небольшой немецкий блиндаж, а рядом в большом разместилась пехота. Было очень холодно, больше 30 градусов мороза. Всем хотелось согреться. Вскоре мы услышали грохот взрыва: оказалось, что немцы заминировали блиндаж. Погибла целая рота. Мы сразу подбежали. Один боец кричал: «Помогите мне встать!» В шоке он еще не понял, что встать ему не на что. Взрывом ему оторвало ноги. Под нижней Елшанкой мы увидели замерзающую в снегу пехоту. Нам удалось спасти одного бойца. Увидели, что он пытается встать и стали его тормошить, растирать, пока не согрелся. Он говорил нам слова благодарности. Но сколько же под Сталинградом погибло людей от холода, сколько оказалось калеками из-за обморожения рук и ног! Победа оплачена морем страданий народа.
В этой битве и на нашу долю выпала великая радость. Мы взяли в плен командира 20-й румынской дивизии. Начальником штаба у него был немец, майор. Он сидел в теплой шубе, явно отобранной у кого-то из местных жителей. Тут прибежал мальчик и сказал, что шубу немец забрал в их доме. Мы отдали шубу мальчику, а пленных отправили в штаб. Пленные немцы потом работали на восстановлении Сталинграда.
После Сталинграда нам предстояло участвовать в битве на Орловско-Курской дуге. Все наши разведчики были сосредоточены на переднем крае. Немцы стояли здесь долго, и у них было время создать глубокоэшелонированную оборону. Мы засекали огневые точки противника, вели наблюдение за ним.
12 июля началась мощная aртподготовка. В ней участвовали наши орудия и знаменитые «Катюши». Полтора часа гремели орудия, а потом в наступление пошла пехота.
Наш полк приближался к городу Орлу, когда над передним краем повисла зловещая тишина. Полковые орудия были нацелены на высотку, которую предстояло взять. На ней стояла деревня, где были немцы.
Начальник разведки дивизиона предложил мне вместе с ним пойти туда и узнать поточнее, где расположены немецкие огневые точки. Мы скрытно пробрались к околице, и вдруг нас окружили местные жители. Один старик радостно закричал:
— Я говорил, я говорил, что сначала придёт разведка! Немцы ушли, их нет. Мы тут одни прячемся.
Мой командир остался в деревне, а меня послал срочно назад. В тот раз я бежал так быстро, как никогда в жизни. Я успел. По деревне не ударили 76-миллиметровые орудия, стоявшие на прямой наводке, в нее не полетели реактивные снаряды. А мы смогли дальше преследовать противника.
Мы не воевали у деревни Прохоровка, где проходило историческое танковое сражение, но проезжали мимо и видели подбитые танки с развороченной бронёй и разорванными стволами.
Новые испытания ждали нашу дивизию. Мы воевали под Черниговом и освободили этот город, форсировали Днепр южнее Речицы. Новый год встречали на узловой станции Калинковичи в Белоруссии. До июня 1944 года стояли под городом Ковелем. Отсюда меня направили учиться в Ленинградское военно-морское училище. В то время оно находилось в Баку в эвакуации. По всем статьям я прошёл, а зрение признали слабоватым. Но мне предложили написать заявление, хотели принять. Даже уговаривали, мол, скоро война кончится, а ты жив останешься. Не захочешь служить — уволишься по зрению. Я не захотел так поступить и выглядеть трусом.
Я поехал догонять свою часть, догнал за Брестом. Участвовал в боях под Варшавой. С Буго-Наревского плацдарма мы пошли выручать американцев, наших союзников. В этих боях далеко от нас отстали тылы. Мы расстреляли весь боезапас до последнего снаряда. Очень было жаль, что немцы захватили одну из наших пушек. На ней было написано: «Выдержала оборону Сталинграда».
...Война для Николая окончилась под немецким городом Висмаром. Самая дорогая награда — медаль «За отвагу» полученная в Сталинграде. Наградной документ подписал сам Константин Константинович Рокоссовский. Есть медали «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда» и ордена Красной Звезды и Отечественной войны.
В мирное время Николай Фёдорович Барышников работал в Талдоме в райкоме комсомола, учился в двухгодичной юридической школе в Москве. В 1948 году женился.
С супругой Марией Михайловной, медсестрой по образованию, он прожил 55 лет. Она была с ним рядом всегда: и в горе, и в радости. Когда ему предложили должность прокурора на Северном Урале в городе Ивделе, она забрала трехлетнего сына и последовала за ним в суровые края. Муж работал прокурором по надзору за местами заключения, она там же работала медсестрой. В эти годы Николай Федорович заочно окончил Свердловский юридический институт.
С возрастом усиливаются болезни. Не миновали они и фронтовика. Но он мужественно переносит их, как когда-то 30-градусный мороз и жестокие обстрелы в окопах Сталинграда.

Л. СОБОЛЕВА
(Наш корр.)
Категория: Люди нашего края | Добавил: alaz (01.07.2012)
Просмотров: 577 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Вход на сайт

Поиск
Друзья сайта
  • Создать сайт
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Сайт по истории деревни Пенкино
  • Облако тегов
    Машатин Крылов старый Талдом Корсаков Собцов голиков Квашенки Павловичи революция Шаров Карманов Клычков Экология Дубна юность Салтыков-Щедрин Великий Двор больница Промсвязь спутник хлебокомбинат комсомол Дюков Иванов Красное знамя Варганов кукуруза Герасимов Мирошниченко Ханаева Гринкевич Калугин Волошина русаков Федотова Северный библиотека Торговля Неверов Русакова Прянишников почта Мэо Алексеев Курочкин Колобов Парменова Местный Валентинов Докин АБЗ Спас-Угол школы совхоз Талдом Чугунов Брызгалова Брусницын Пименов Сергеев Овчинникова Доброволец Комсомольский Андреев Тупицын Палилов Шишунов Измайловский Хлебянкина Вотря Саватеев война Романов
    Copyright MyCorp © 2024
    Сайт управляется системой uCoz