Мы редко задумываемся над географическими названиями нашего края, так как они уже прочно вошли в нашу жизнь и стали такими обыденными, что воспринимаются нами как что-то само собой разумеющееся. Но каждое название таит в себе какой-то сокровенный смысл, за которым скрывается своя тайна. Она откроется нам, если мы заглянем в наше прошлое. На карте Талдомского края много непонятных названий. Остановимся на некоторых из них.
Река Сестра. Приток Дубны. Это название не вызывает у нас сомнений с точки зрения происхождения и толкования значения этого слова. Но это не так, и название свое река меняла в течение столетий. Как известно, все реки и ручьи нашего края получили свои названия во времена, когда территорию нашего края заселяли финно-угорские племена. В языках этой группы есть корень слова «стр», присутствующий в названиях следующих рек Московской области: Осетр, Остра, Остер, Струма, Истра. Этот корень имеет широкий круг значений в названиях речных терминов.
В Ленинградской области есть река Сестра, раньше она называлась Сиестар-Йоки. Русское население переиначило непонятное название в более знакомое и объяснимое название Сестра, ведь по звуковому строю слова похожи друг на друга. О том, что название «Сестра» финно-угорского происхождения, говорит и тот факт, что в названиях рек не существует названий «Мать», «Отец», «Брат», а «Сестра» стоит особняком среди непонятных названий рек нашей местности: Хотча, Якоть, Мольха, Вьюлка, Пеша, Пихта, Кубрь, Нерль, Кунья, Веля, Воря и т.д.
Интересным с точки зрения своего происхождения является название речки Куйменка. Раньше она так не называлась. В старинных книгах она именовалась как ручей Куйма. Значение этого слова непонятно современным жителям. И ответ на загадку названия надо искать в глубокой древности. Для этого посмотрим на похожие названия соседних рек. Их немало. Это Клязьма, Яхрома, Лама, Тотьма, Везома (севернее Клина) и совсем рядом с Куйменкой Кильма, Кисьма, Шухорма, Тьма. Без сомнения, в этой группе названий присутствует формант — ма. Перечисленные названия рек состоят из двух частей. Вторая часть слова, то есть корень слова — «ма», имеет в финно-угорских языках значение «река».
Так, название "Яхрома» ученые - лингвисты объясняют на языке меря как «озерная река». А название реки «Кама» с северо-удмуртского языка обозначает «большая река». Стало быть вторая часть названия реки Куйма нам понятна. Теперь обратимся к первой части слова и попытаемся понять его значение. Этот корень («куй») не сохранился в современном русском языке. Но он присутствует в другом не менее интересном слове «Кукуй». Такой ручей протекал когда-то в Москве, и от него образовалось название целого района средневекового города, прославившегося при Петре I. Толкование этого слова в книге «В своем углу» дал писатель и литературовед Дурылин. Он пишет, что «кукуем» в Сергиевом Посаде до сих пор называют глубокий овраг с ручьем. Встречается это слово, хотя и редко, в других местах России, обозначая овраг, поросший лозой. Как характерно это значение для нашей речки Куйменки, напоминающей овраг или большую канаву, которую когда-то можно было с большой натяжкой назвать рекой. В словаре Даля есть слова с корнем «куй», которые подтверждают ход наших рассуждений. Так слово «куйвата» на берегу Белого моря имеет финно-угорское происхождение и имеет значение «малая вода в морском отливе».
Принимая во внимание значения частей слова «Куйма», можно понять почему древние жители нашей местности назвали так эту неглубокую речушку, скорее напоминающую собой небольшой овраг или ручей. Конечно, это наши предположения, но они недалеки от истины. Правильность нашей догадки могут подтвердить или опровергнуть ученые, но нам кажется, что мы тоже имеем право на научный поиск и свое слово в изучении родного края.
Название деревни Дубровки сегодня тоже, как и многие другие топонимы, с трудом поддается нашему объяснению. Наверное, потому что значение этого слова устарело и сегодня не употребляется в нашем языке, хотя когда-то слово было общеупотребительным и распространенным в русском языке. Об этом говорит тот факт, что на карте Московской и Тверской областей много населенных пунктов с подобным или похожим названием.
Так, к юго-западу от Твери есть деревня с названием Дубровки. На родине Анны Ахматовой, недалеко от деревни Слепнево, есть название Дубровка, а в Московской области есть деревня Дубровины. Этот ряд названий можно продолжить. Для того, чтобы понять значение этого названия, нужно заглянуть в «Словарь русского языка 11 -17 вв.». В словарной статье «Дуб» в качестве первого значения приводится дерево», и только потом — «дуб».
Раньше дубравой называли не дубовый, а осиновый или березовый леса. Термин «дубрава» (или дуброва) в основе имеет свое современное значение «дубового леса» лишь в некоторых белорусских говорах.
В Центральной России этот термин, ставший названием, имеет значение «лес вообще», «лиственный лес», «березняк», «осинник». В лесной местности кое-где этот термин приобрел несколько иное значение: «трава (покос) в лесу», «возвышенность, поросшая березняком или осинником». Теперь это слово становится более понятным, и нет ничего удивительного в том, что деревня Дубровки получила свое название из-за того, что здесь когда-то было много ольхи, березы или других лиственных деревьев среди хвойного леса.
Среди множества названий нашего края, как и вообще названий в Центральной России, часто встречаются сложные (составные) названия, в составе которых присутствует слова «погост». Это очень старый географический термин в русском языке. В нашем районе есть, по крайней мере, два географических названия с этим словом: Георгиевский погост и Ильинский погост. Первый термин обозначает существующий до сих пор объект, а второй не сохранился, осталось только его название. Словарь Даля дает позднее значение и толкование этого слова. Поэтому следует обратиться к историческим словарям, которые относят это слово в 11—12 века. О погостах как местах сбора дани во времена Киевской Руси говорят уже древнейшие летописи. Немного позднее летописи упоминают погосты как крупные поселения негородского типа.
На северо-востоке Дмитровского района по соседству с Талдомским районом сохранилось старинное название «Княжий погост». Наверное, этот географический термин имеет свое первоначальное значение.
К 16—17 векам характер погостов меняется. Они утрачивают значение центров территориальной общины, превращаясь в небольшой поселок, церковь, кладбище, несколько церковных дворов.
В 18 веке погостом называли отдельно стоящую церковь с кладбищем. В этом значении употреблялось название Георгиевский погост на Хотче, погост Святого Иоанна-Предтечи на Волге чуть южнее Савелова, погост Рождества Богородицы на противоположном берегу от впадения реки Медведицы в Волгу.
Такой погост описывает М. Е. Салтыков-Щедрин в «Господах Головлевых»: «...Церковь принадлежала к числу бедных: штукатурка местами обвалилась... колокол звонил слабо и глухо... Глубокий снег покрывал кладбище... Погост стоял уединенно в стороне от всякого селения, неподалеку от церкви ютились почерневшие избы священника и причетников, а кругом во все стороны стлалась сиротливая снежная равнина...»
Не исключено, что в этом описании много родного и знакомого для писателя, так как в конце жизни ему приходилось навещать могилу матери, которая была расположена недалеко от Спас-Угла. Он не успел на похороны матери и приехал на ее могилу лишь на девятый день. Это было в декабре. Так это и описано в книге «Господа Головлевы».
Ф. БЕССМЕРТНОВ,
г. Талдом. |
