Тянется, тянется длинная нить. Прядется, прядется шерстяная пряжа. «Что-то уж давно нет писем от Ванюши, — думает Пелагея Павловна. — Хорошо бы из этой пряжи связать потом теплые варежки да послать Ванюше на фронт». Тихо в доме. Вылетели дети, все пятеро, из родного гнезда, по всему свету поразбросала их война. Но не привыкать ждать русской женщине. Так же вот, оставшись одна с малолетними детьми на руках, ждала Пелагея Павловна и мужа своего, Алексея Афанасьевича Шишунова.
По длинным и долгим дорогам гражданской войны пришлось ему прошагать, С оружием в руках отстаивая молодую Советскую власть, отстаивая те права, которые она дала ему: право на мир, на труд, на землю. С детства привык он крестьянствовать, рано оставшись без родителей, и поэтому знал нелегкую цену и земли, и хлеба.
- А пришел муж с фронта — такими же вот длинными зимними вечерами мы, как и все в округе, кустарничали — шили башмаки, — вспоминает Пелагея Павловна. — Без дела не сидели. В 30-е годы, когда началась коллективизация, одними из первых вступили в колхоз. Работали, не покладая рук, честно и добросовестно.
Сама Пелагея Павловна владела грамотой, пришлось ей быть в колхозе и заместителем председателя, и кладовщицей, и в полеводстве работать, и дояркой.
И Алексей Афанасьевич любой работы не боялся: сеял и пахал, ходил за лошадьми, столько трудодней заработал, что называли его стахановцем.
А в начале сорок второго опять пришлось Алексею Афанасьевичу разлучаться с семьей — ездил он с колхозным обозом под Можайск, помогал восстанавливать железную дорогу. Своими глазами видел, как надругались над советской землей, над мирными жителями фашисты. Все было разбито и заминировано, многие деревни дотла сожжены. Память его детей до сих пор хранят одну страшную подробность из рассказов отца: колодцы освобожденных от фашистов деревень были доверху забиты трупами советских людей, трупами детей.
— Где-то вы сейчас, дети мои? — думает Пелагея Павловна. — Под каким кровом нашли себе приют, вернётесь ли домой живыми и невредимыми? Где вы, Саша, Маруся, Ванюша, Коля? Что же так долго нет от вас весточек? Какими вы стали после стольких лет разлуки?
Одна только старшая дочь, Дуняша, осталась тогда поблизости от матери, да и та работала не в родной деревне, а в Талдоме, в обувной артели. Шили в артели для бойцов плащ-палатки, кирзовые ботинки, сапоги, рукавицы. А сама Дуня шила сумки для гранат из парусины да все думала: может, моя сумка Ванюшке-то и достанется... Старалась Евдокия, перевыполняла норму, недаром ее портрет висел на Доске почета. А надо было - вместе со всеми рыла окопы под Москвой, дежурила в штабе ПВО. Доверили должность председателя месткома - и тут справлялась с работой, следила за охраной труда, за дисциплиной, помогала семьям фронтовиков. Недаром наградили ее за самоотверженный труд медалью «За оборону Москвы». В клубе вручали, в торжественной обстановке, все хлопали, поздравляли.
А по выходным дням ездила Евдокия в деревню свою Высочки, родителей проведать, по хозяйству помочь. И выпало ей на долю вместо долгожданного живого письма от Ванюшки принести матери письмо мертвое — похоронку. А на улице вовсю весна радовалась, солнышко светило, рамы уже выставили, и оставалось до Победы совсем немного... Ванюшка, Ванюшка... Ближе всех из братьев и сестер был он Евдокии, больше всех она с ним дружила, и даже лицом, говорят, походил он на нее, Евдокию. Такой же был голубоглазый, русоволосый, среднего роста, но хорошо, крепко сложен.
Евдокия Алексеевна вспоминает:
— Рос Иван очень подвижным, озорным, «затейным», ловким и смелым.
Жизнь Ивана мало чем отличалась от жизни его сверстников. С детства помогали родителям по дому, за скотиной ухаживали — держали мы корову, овец, птицу, все вместе обрабатывали свой огород. Он был рядом, за домом. Росла там и смородина, и овощи, картошку сажали на всю семью. Но главным его украшением были яблоня и слива, что стояли, как часовые, по разным сторонам, недалеко от колодца. Зацветет все весной — глаз не оторвешь, так красиво.
А летом любимым местом детских игр была речка Дубна. После работы в поле, в колхозе так приятно было окунуться в ней с веселой ватагой человек в 20—30 таких же деревенских пареньков, так здорово было всем вместе купаться, жариться на солнышке, играть в лапту, в чижа...
Младший брат Николай вспоминает:
— Года за два до войны подарил отец Ивану ружье, сначала сам ходил с ним по лесу, приучал, а потом разрешил ходить со мной.
Охотились мы на зайцев, лис, с гончей собакой Тарзаном ходили на вечернюю тягу — вальдшнепов, уток стреляли. Правда, добычи приносили мало, зато получали большое удовольствие.
В школе учился Иван хорошо — сначала в Наговицынской начальной до четвертого класса, затем с пятого по седьмой — в Стариковской школе. Подрос Иван — стал помогать отцу сапожничать, мечтал поступить учиться в ремесленное училище. Евдокия вспоминает: — Иван не выносил лжи, несправедливости. Мог постоять за правду и с кулаками. О себе думал в последнюю очередь. В сорок первом году ему исполнилось шестнадцать лет. Когда началась война и большинство односельчан ушли на фронт, работал Иван в колхозе на молотилке — водил лошадей, потом ездил копать окопы, делал завалы у Великого Двора, работал на шахте в Подмосковье.
В списке пахарей за 1942 год значится, что Иван Шишунов добился выработки за посевную 12 гектаров, а пахали-то на лошадях. В марте сорок третьего призвали Ивана в армию. Так и запомнила Евдокия, как провожали они вместе с отцом восемнадцатилетнего Ванюшку по весенней распутице до Талдомского военкомата, как потом пришло первое письмо с весточкой — попал в десантные войска.
Ловким, храбрым десантником оказался Иван: писал в письмах, как во время учебы приземлялся и на крыше дома, и на елке. А один раз не раскрылся парашют, но и тут он сумел выйти из положения, за что получил благодарность командования.
«Буду драться, как надо драться, — писал родным Иван, — а если не вернусь, то поминайте, как звали...» И мы его вспоминаем...
Хранится в Талдомском краеведческом музее газета «Гвардеец» из воинской части, в которой служил наш земляк Иван Шишунов, с воспоминаниями офицера в отставке В. Эвальда:
«Шел март 1945 года. Выполняя свой интернациональный долг, Советская Армия, освободив от немецко-фашистской нечисти свою Родину, рвалась в логово врага, освобождая по пути порабощенные страны Восточной Европы.
Бои на фронте приняли исключительно ожесточенный характер. Особенно кровопролитными они стали в период с 18 по 21 марта. В эти дни на долю Ивана Шишунова выпало лично уничтожить 25 фашистов.
21 марта 1945 года разгорелся ожесточенный бой на участке роты, в которой воевал гвардии младший сержант Шишунов. После яростной артиллерийской подготовки боевые порядки десантников контратаковали семь фашистских танков. Танковый прорыв грозил срыву наступления батальона.
Танки, считая себя неуязвимыми, и пытаясь воздействовать, кроме всего, и психически, приближались с какой-то зловещей медлительностью, ведя с ходу огонь из пушек и пулеметов. А местность напоминала Ивану родную подмосковную деревню Высочки, где протекли его детство и юность, где познал он счастье дружбы и первой любви.
Один из танков пополз прямо на окоп Шишунова. «Да по какому праву ты лезешь сюда? Хватит, похозяйничали на нашей земле!».
Иван, как и все фронтовики, знал: в последний период немцы пускали танки с усиленной броней. И не всегда взрыв одной гранаты уничтожал броневую машину. А надо действовать наверняка. Связку из двух противотанковых гранат не кинешь точно. Да кто знает, может, медленное движение вражеской машины вызвано тем, что экипаж заметил окопы десантников и, подойдя к ним, развернется вдоль и будет «утюжить» гусеницами, поочередно притормаживая фрикционами, чтобы раздавить солдат. Нет, не бывать этому! Боевые товарищи увидели, что в этот критический момент гвардии младший сержант Шишунов, не раздумывая, с двумя противотанковыми гранатами пополз навстречу вражескому танку.
- За Родину!. — услышали боевые друзья перед тем, как Иван Шишунов бросился под гусеницы вражеской машины.
Раздался взрыв, и фашистское чудовище запылало, словно зажженное от мужественного, самоотверженного сердца героя.
Остальные танки повернули назад. Десантники вновь поднялись в атаку.
Верный воинской клятве, комсомолец Иван Шишунов ценой своей молодой жизни обеспечил успех наступающего батальона, а сам шагнул в бессмертие».
Потом, летом 1945 года, пришло в дом Шишуновых благодарственное письмо от командования и известие о присвоении сыну Ивану звания Героя Советского Союза.
Когда мать Пелагея Павловна пошла на заслуженный отдых и ей предложили на выбору какуюпенсию получать — от совхоза или персональную, за сына, она ответила — за сына.
«Помнишь, - Дуня, говорил мне Ванюша: «Мам, прокормлю, не брошу». Я теперь каждый раз, когда пенсию получаю, его вспоминаю: «Кормилец ты мой, сынок...».
И мы вспоминаем его — Ивана Алексеевича Шишунова, Героя, простого русского парня, отдавшего свою жизнь за Родину-мать, за ее счастье и свободу.
И носят его имя пионерские дружины, и будет улица его имени, и имя его всегда будет в памяти всех...
Прядет у окна пряжу старая седая женщина, ждет, когда вернутся домой остальные дети: Саша, Маруся, Коля. Думает: «Как-то сложится судьба детей?». А мы с вами уже знаем...
Первой пришла с войны Маруся. В августе сорок первого медсестрой эвакогоспиталя ушла на фронт, да так и прошагала с Волховским, 3-им Прибалтийским, 3-им Украинским огненными дорогами всю войну. В 1944 году вступила в партию. Двух своих лучших фронтовых подруг навсегда потеряла где-то на сопках Дальнего Востока в последние дни второй мировой войны. О войне говорить и вспоминать не любила, но и забыть ее не могла, особенно блокаду Ленинграда.
Из служебной характеристики:
«Товарищ Шишунова Мария Алексеевна за время пребывания в ФГПР 3225 с 1941 года по 18 октября 1945 года работала в качестве палатной медсестры. Ранбольные с уважением относились к этой чуткой, трудолюбивой медсестре, которая интересовалась не только состоянием здоровья, не только выполняла медицинские назначения, но всегда с удовольствием вступала в беседу, не отказывала больному в просьбе прочесть письмо и написать письмо родным. За годы Отечественной войны тяжелая и трудная работа не страшила тов. Шишунову.
Ни одна эвакуация, ни один прием ранбольных не проходил без ее участия. Она приходила часто без вызова, находила себе работу, помогала дежурной сестре.
Тов. Шишунова за отличную работу в госпитале награждена значком «Отличник санитарной службы», медалями «За боевые заслуги», «За победу над Японией».
Начальник госпиталя майор медицинской службы Чирков. 22 октября 1945 года».
После войны начала Маруся работать в Талдомской районной больнице медсестрой, сначала в рентгенкабинете, затем в процедурной, в инфекционном и детском отделениях.
И везде вспоминают о ней как о добросовестном, исполнительном работнике, знающем и любящим свое дело, как о человеке большой души и отзывчивом товарище, с которым всегда можно было поде литься самым сокровенным, спросить совета. С любовью относилась Мария Алексеевна к больным, и они ей отвечали любовью — так ловко делала она свое дело, так умела вовремя найти доброе слово, ободрить и поддержать человека в трудную минуту. Она успевала не только хорошо работать, но и активно участвовать в общественной жизни: избиралась членом партбюро больницы, была агитатором. А когда в Талдомской больнице проводили конкурсы на лучшую медсестру, неоднократно занимала в них первые места...
К военным наградам добавились юбилейная медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», памятные знаки «Победитель социалистического соревнования», почетные грамоты и благодарности от больных.
Нет сейчас среди нас Марии Алексеевны. Но благодарная память о ней всегда будет жить в сердцах тех, кто ее знал, кому она помогла добрым словом или ласковыми руками.
Тянется, тянется длинная нить. Прядет у окна пряжу мать, ждет, когда вернутся ее сыновья: Саша, Коля. Вспоминает... Коля... младшенький.
Когда началась война, было ему всего четырнадцать лет. Однако все время тянулся за старшим братом, и по дому старался помогать, и в огороде, и в саду любил работать: то подпорку под деревце поставит, то веточку подвяжет. Заботливый был, внимательный, и руки золотые.
Работал в колхозе, а в шестнадцать лет, в 1943-м году, уже стал бойцом Талдомского истребительного батальона. Кто диверсантов ловил, ну, а ему выпало в хозвзводе работать, возчиком. Перевели потом батальон в Москву, поставили охранять различные объекты. Так и не попал Николай на войну, отслужил в истребительном батальоне до Победы. А потом призвали на действительную службу в армию, и вернулся солдат домой только через шесть лет...
Прядет мать пряжу, смотрит в окно, ждет домой старшего сына — Александра.
С 1933 года был призван он в ряды Красной Армии, с 1938 года по 1955-й служил во внутренних войсках НКВД в Сибири, в Коми АССР, в суровых условиях севера. На неоднократные рапорты командованию с просьбой отправить на фронт, получал ответ: «Здесь ты нужнее». Был награжден медалью «За Победу над Германией». В послевоенные годы (1952—1954) за образцовое выполнение заданий командования отмечен двумя наградами: орденом Красного Знамени и высшим орденом нашей страны — орденом Ленина.
Демобилизовался по состоянию здоровья в звании старшины. Дождалась его мать. А потом работал Александр сначала в колхозе, а затем в совхозе «Талдом» пастухом. Пятерых сыновей и дочерей вырастил и воспитал он вместе со своей женой, как ни было трудно в военное лихолетье и в послевоенные годы нелегкой воинской службы.
Два сына стали трактористами того же совхоза «Талдом», остались верны родной земле.
С той поры прошло много лет. Нет уже на свете Пелагеи Павловны и Алексея Афанасьевича Шишуновых, но остался на земле их труд, их дети и внуки, которые так же любят родную землю и не могут прожить на ней ни дня без труда. Держится крестьянский корень Шишуновых в земле крепко, полит он кровью и потом, не сломить его ни ветрам, ни бурям, ни злым ворогам.
На том стоит и стоять будет семья Шишуновых, да том стоит и стоять будет земля русская.
Шишуновы...
Вера в правду и справедливость, честность и доброта, смелость и решительность, принципиальность и трудолюбие — вот основные черты их характера.
Шишуновы всегда были там, где трудно, там, где надо Родине. А если выпадало им защищать Родину с оружием в руках, они шли и защищали ее без громких слов, не жалея ни крови своей, ни жизни, как тысячи и миллионы их соотечественников — советских людей.
Алексей Афанасьевич и Пелагея Павловна, Александр, Евдокия, Мария, Иван, Николай... Поклонимся им низко от всей Земли Русской за то, что отстояли они ее в лихую годину, за то, что не покладая рук работали, отдавая «все для фронта, все для победы».
Поклонимся низко всем нашим дедам и прадедам, отцам и матерям, сестрам и братьям, ковавшим нашу такую долгожданную, но такую нелегкую Победу.
Пламя Вечного огня, зажженного по всей России от Вечного огня у могилы Неизвестного солдата, пламя ваших сердец всегда будет гореть в наших сердцах...
Подвигу жить вечно!
Никто не забыт, ничто не забыто! Т. ХЛЕБЯНКИНА.
г. Талдом. |
