«ОТРЕЧЕМСЯ ОТ СТАРОГО МИРА»
В начале девятисотых годов жил в Петербурге некий кустарь-башмачник Старков, Нельзя сказать, чтобы он был очень богатым или жестоким человеком. Сам по себе тогдашний уклад жизни башмачников требовал шестнадцатичасового рабочего дня и порождал низкооплачиваемый труд подростков. К нему и попал 10-летним мальчишкой в ученики Игнашка Морозов. К тому времени отец Игнатия Тихоновича, по возрасту еще молодой человек, растерял в вечных учениках и батраках свое здоровье и не мог прокормить все увеличивающуся семью.
Туго показалось Игнашке у хозяина. Ни свет, ни заря учеников сажали за работу, пороли по надобности и без всякой надобности — как задаток на будущее. Башмачники постарше почти сплошь болели глазами, потому что приходилось работать в темных и сырых углах, большую часть времени при лучине. Но что было делать мальчишке, оторванному от семьи в чужом городе?
Скоро Игнатий Тихонович сдружился с детьми рабочих. Все свободное время и праздники он проводил с теми, чьи отцы начинали понимать сущность царской «милости», преподнесенной в день «кровавого воскресенья».
- Робята! — кричал какой-нибудь вихрастый подросток своим товарищам, увидев жандармов. — Шпики едут!
Мальчишки прятались в укрытии, и оттуда летели камни в блюстителей царского порядка.
Вечерами подростки пели песни, не дозволенные цензурой. Одной из них была, как вспоминает Игнатий Тихонович, «Отречемся от ста¬рого мира». Вероятно, в те тревожные осенние дни 1905 года и появилась у И. Т. Морозова большая тяга к новой жизни, которую надо было еще завоевать.
После 1908 года Игнашка пошел по рукам. Был у него хозяином и Шаров, и Кирпичев, и другие. Но были и товарищи из рабочих...
В первую мировую войну Игнатий Тихонович воевал, был ранен. 1917 год встретил в Риге солдатом запасного полка. «Однажды, — рассказывает он, к нам в казарму вбежал поручик, командир пулеметного взвода Новиков. Лицо его было возбужденным, радостным. «Братцы, ура! — закричал он. — Свобода! В России — революция!..» Мы, простые солдаты, не все разбирались в том, что происходит в стране. Но возбуждение офицера передалось и нам. Давно уже шли толки, что скоро свершится то, после чего будет мир...
Это было в феврале. А 1 Мая на мосту через Двину один из офицеров застрелил нашего товарища за то, что тот прикрепил на груди красный бант. Мы взбунтовались, и снова кто-то затянул песню «Отречемся от старого мира». Ее подхватили все...

И ВЗВИЛОСЬ НАД КРЕМЛЕМ КРАСНОЕ ЗНАМЯ
Славное 50-летие началось для Игнатия Тихоновича в тот октябрьский день, когда в Великий Двор приехали солдаты расположенной в Савелове воинской части Татарович, Карпович и Николаев. "Петроград наш, - говорили они. — Революция свершилась. Но в Московском Кремле засели белогвардейцы, и их надо оттуда вышибать».
Великодворцы жили еще старой жизнью, многие, не понимая, что делается на свете, встретили весть об Октябрьском восстании без особого восторга. Однако часть населения деревни ждала от революции многого, и среди них те, кто прошел суровую школу мировой войны.
Вместе с отрядом савеловских солдат в Москву выехали великодворцы Иван Лобанов (погиб на фронтах гражданской войны) и Игнатий Тихонович.
«Это было в конце октября, — вспоминает И.Т.Морозов. — Мы приехали в Москву и присоединились к отрядам, готовящимся к штурму Кремля. Помню фамилии тех, кто руководил нами. Это — Г.Н.Поликарпов, Беленький, Соколов. Надо сказать, что в отрядах чувствовалась строгая дисциплина и организация. И не случайно. Позже я узнал, что Беленький и Соколов участвовали еще в декабрьских боях 1905-го на Пресне, а в боях за Kpeмль сражались многие видные бойцы-большевики.
Отряд, в который входили мы, оказался резервным. Oн вступил в бой за сердце Москвы только 2 (15) ноября. Наступали мы со стороны Красной площади через Спасские ворота. А ночью на 3 (16) ноября Кремль был полностью освобожден от юнкеров и над ним взвилось красное знамя. Наш отряд вернулся в Савелово...»

ЖИЗНЬ - В БОРЬБЕ И ТРУДЕ
С тех пор судьба Игнатия Тихоновича тесно связана с судьбами тех, кто строил новую жизнь. Иван Семенович Татарович был организатором первого кооператива в Великом Дворе, Игнатий Тихонович помогал ему во всем.
В 1919 году И. Т. Морозов уехал в армию, служил в 1-м Московском рабочем полку. С 1921 года работал членом коллегии РКИ (рабоче - крестьянской инспекции) в нашем Ленинском уезде, а несколько позже — уполномоченным Московской рабоче - крестьянской инспекции по Ленинскому уезду, потом начальником отдела управления Ленинского исполкома по борьбе с преступностью.
И вот организация колхозов. Игнатий Тихонович вспоминает о первых шагах коллективного хозяйства в родном селе. "Меня вызвали в райком и поручили организовать колхоз. Я поговорил с мужиками. Первыми поддержали меня М.Г.Поленов, В.С.Шаров, К.С.Куликов и еще некоторые из бедняков. Район дал нам трактор "Форзон", закрепили за нами 26 гектаров земли. А начинать-то как?
Опыта в этом деле у нас не имелось. Да и страшновато было: вдруг опозоримся перед односельчанами.
Для начала посеяли клевер. Богатым вышел первый укос. Душа радовалась. Но второго нам уже не дали снять. Нашлись такие, которые выгнали скот на клевера и потравили его. Но мы не отступили. Потом в колхоз пришли специалисты-земледельцы, отечественные машины, работать стало легче и радостней. Но те трудные годы становления коллективного хозяйства в моей памяти сохраняются как самые знаменательные события..."
И еще. Пришлось Игнатию Тихоновичу защищать завоеванное Октябрем с винтовкой в руках в годы Великой Отечественной войны. 25-ю годовщину социалистической революции встречал он в сыром окопе, ожидая очередную танковую атаку немцев.
"Не зря прошла жизнь, - заключает И.Т.Морозов. - Это уж на том примере видно, что дети мои живут настоящей человеческой жизнью, счастливы. Все получили хорошее образование. Правда, не дожил до наших дней старший сын, лейтенант Вениамин Игнатьевич Морозов. Он погиб в 1944 году под Варшавой. Остальные здравствуют. Три дочери работают бухгалтерами, четвертая - торговый работник, пятая - учительница. Младший сын Алексей водит электропоезда на линии Ленинград - Бологое. Мы со старухой на пенсии. Живем - лучше не надо. Иногда помогаю совхозу. В доме нашем всегда уют и порядок. Часто приезжают в гости внуки и правнуки. Скоро жду Лешку со своими..."

ПОТОМКИ ЯМЩИКА
Рассказ подошел к концу. Но мне хочется сделать сравнение и сопоставить жизнь двух людей из семьи Морозовых. Во второй половине прошлого столетия жил в деревне Жуковке ямщик Лексей Иваныч, как его прозывали земляки. Это был молодой, дюжий мужик с приятной внешностью. Ездил он лихо на тройке, с песнями, которых знал множество, с гиканьем и свистом, где это требовалось. Уважал хозяин ямщика за такой талант, держал его крепко. А простые люди любили слушать рассказы Лексая Иваныча о дальних краях, о заводских людях, обо всем том,
что схватывала цепкая память ямщика в Москве, Твери, Петербурге.
Многое имел ямщик: и уважение людское, и постоянное дело, и месты на хорошее будущее. Не имел только счастья. Шестерых детей оставила ему жена, совсем еще молодой ушедшая из жизни. После смерти жены худо стало ямщику. Раньше нищета только в двери да окна лезла, а теперь тысячу щелей нашла. Рассказывают, что Алексей Иванович пытался наладить жизнь новой женитьбой, да ничего из этого не вышло.
Алексей Игнатьевич Морозов - правнук Алексея Ивановича. Работает он сейчас
помощником машиниста на электровозе. Не правда ли, что это символично? Имелся бы у Алексея Игнатьевича семейный герб - на нем непременно был бы изображен
уходящий вдаль поезд и отстающая от него тройка. Правнук тоже любит песни, и в его внешности что-то напоминает Алексея Ивановича. Но жизнь Алексея Игнатьевича
отличается от жизни прадеда, как день от ночи.
Восемьдесят - сто лет для истории не столь значительный промежуток. Но между жизнями Алексея Ивановича и его правнука свершились события, разрушившие
старые устои и идеологию старого мира, укрепившие в нашей стране социалистический строй. Участниками этих событий были миллионы людей, но из семьи Морозовых именно Игнатий Тихонович, время которого создало хорошую, зовущую вдаль песню.
Эта песня продолжается в делах детей.
Наш паровоз, вперед лети - в коммуне остановка...
А.Дюков