Прежде чем приступить к изложению материалов, связанных с пятидесятилетием совхоза, нам надо, пожалуй, сделать экскурс в историю нашего края, ознакомиться с некоторыми давними событиями хотя бы в общих чертах. Сразу оговоримся: обзор будет относиться лишь к территории, входящей в нынешние границы хозяйства. Разбирать историю нашего края, происхождение населенных пунктов интересно, но очень трудно. Нужен поиск, причем в самых разнообразных документах. Народные предания предлагают десятки предположений, каждое из которых надо проверить, отсеяв при этом налипшие за века домыслы. Недавно отмечалось трехсотлетие Талдома — города, давшего наименование нашему совхозу. Краеведам так и не удалось выявить события, связанные с его основанием, раскрыть секрет названия. Хотя в их распоряжении было несколько версий. Одна из теорий утверждает, что слово произошло от татарского становища, в котором жил князь Талдуй. Другая — от финского слова Тал-талуден, в русском переводе – хозяйственный. Многими версиями о происхождении нашего города располагают кимрские, калязинские и кашинские краеведы. В некоторых из них объясняется, что во времена татаро-монгольского ига в этих местах существовал населенный пункт, в котором жили ханские сборщики дани. Поселение стояло на речке, по которой в весенний разлив дань отправлялась на лодках по Дубне и далее – к Переяславлю-Залесскому. Материалы кимрского музея предлагают еще одно предположение, которое кажется реальным. В первой четверти XVII века царь Михаил Романов приказал расселить кимрских башмачников по окрестностям – сорок верст от свободы во все стороны, а часть их направить в Арзамас. (Как мы знаем, в Арзамасе сложился новый обувной район России, «башмачные» деревни в большой массе появились и у нас. Но тогда ли зародился Талдом? Эти версии одними отвергаются, другие ищут в них разгадки. Есть серьезное обстоятельство, запутывающее поиск. Татаро-монголькое иго прекратилось в России через сто лет после Куликовской битвы, около 1480 года, когда московские князья не стали платить дани Золотой Орде. А официальное упоминание Талдома датируется еще двумя столетиями позже, 1677 годом. Естественно, в междуцарствии царя Алексея Михайловича и Петра I уже не могло быть речи о татарских сборщиках и наименованиях в их честь. Значит, можно предположить, что наименование появилось гораздо раньше первого официального упоминания о Талдоме. Где же потерянное звено между необъясненными Талдуем или Тал-талуденом и Талдомом? Тут могут помочь так называемые «Дозорные книги посадских и ямских дворов», которые заполнялись на Руси в допетровскую эпоху скрупулезно примерно раз в пятьдесят лет. В таких книгах записывались каждый человек и населенный пункт, учитывались беглые, луга и пашни, приданные поселениям и т. д. В Дозорных книгах 1614 года Талдом, как нам стало известно, не упоминается. Вероятнее всего, его тогда не было. Прежний населенный пункт был сожжен вместе с Белым Городком, Ильинским Погостом (недалеко от нынешнего Григорова) и рядом других населенных пунктов во время набегов поляков, во главе с паном Лисовским в 1608— 1609 годах. Позже оставшиеся в живых жители могли построить новое селение, дав ему старое название. Мы постараемся найти местонахождение Дозорных книг XVI века, и если наш поиск завершится удачно, то откроется путь для раскрытия тайны происхождения и названия города. Если говорить в целом о наших местах, то заселены они очень давно. Первые поселения в границах нынешнего совхоза возникли по Дубне. Это подтверждается тем фактом, что еще в двадцатые годы в деревне Устье-Стрелки находили кремневые долота, а в Кривце и Кутачах—железные стрелы, монеты XIII и XIV веков. В некоторых источниках упоминаются битвы русских крестьян с татаро-монголами в середине XIII века. Сопоставляя исторические данные, можно предположить, что битва произошла в 1262 году в тот период, когда против ига поднялись порода Владимир, Ростов, Суздаль и другие. Река Дубна несколько столетий назад представляла внушительный водный путь, начиналась она недалеко от городов Переславль-Залесский и Юрьев-Польский — в самом центре засилья татаро-монголов на северо-западе Руси. Конечно, они могли пользоваться этой «дорогой» для сбора дани и со стороны Владимиро-Суздальского княжества и со стороны Тверского. Устье-Стрелки упоминаются при описании времен Ивана Грозного. Документы кимрского краеведческого музея подтверждают, что Иван Грозный, добираясь от Москвы к Волге, плыл по реке Сестре, затем возле Устье-Стрелки заходил на Дубну. Среди особо древних деревень отмечается Веретьево. Заметим кстати, что анализируя печатные труды знатока истории наших мест Л.Крылова, можно придти к выводу: особо древних поселений по Дубне (в границах нынешнего совхоза) сохранилось мало. Они не выдержали испытания временем — сгорели, вымерли от эпидемий и заброшенными разрушились. Возможно, часть из них погибла насильственно при татарских набегах, распрях между московскими и тверскими князьями, во время активного преследования стрельцов и старообрядцев, бежавших при Петре в лесную глухомань Подмосковья. Век большинства ныне существующих деревень не превышает, видимо, двух-двух с половиной столетий. Среди особо старых деревень совхоза, не относящихся к дубненской группе, следует упомянуть Волдынь, Лебзино, Сляднево, Ябдино. В начале XVII де¬ка, по крайней мере, все они существовали, числились в составе кимрской вотчины царя Михаила, затем были раздарены сановникам и родственникам царя. Лебзино, например, попало в руки жестокой графини Скавронской. В помещичьи владения входило всего пять или шесть деревень, но Талдом и окружающие его населенные пункты числились собственностью архиепископа Тверского, а придубненские относились к Воскресенскому девичьему монастырю. Надо заметить, однако, что земли церковникам выделялись не бездумно. Здесь было мало церквей, но в лесах пряталось немало старообрядческих скитов. Один из них находился недалеко от Великого Двора. Русским церковникам, да и царям казалось нежелательным иметь старообрядцев в сравнительной близости от Троице-Сергиевской Лавры. Кустарный промысел стал бурно развиваться в конце XVIII века, когда был построен тракт из Москвы на Петербург. Сначала он проходил через Великий Двор, а с 1861 года строители развернули строительство его по линии от Талдома на Квашонки и Белый Городок. Сельское хозяйство развивалось медленно, по-существу оставаясь столетиями почти на одном уровне.
